Инспектор Лосев
Шрифт:
Что же, тем лучше. Попытка познакомиться с такой девицей не вызовет ни у кого подозрений, в том числе и у самой Галины. Хотя задача моя, конечно, не из легких. Я себе представляю, сколько таких попыток делается каждый день. Тут действительно нужен какой-то неожиданный ход. И то, что мне пришло в голову еще на улице, будет, кажется, самым подходящим.
Я незаметно приближаюсь к прилавку, где стоит Галя. Впрочем, незаметно, это не то слово. Меня, конечно, замечают. Такую каланчу как я, да еще столь небрежно и «загранично»
Когда я оказываюсь возле нее, и нас разделяет лишь прилавок, я наклоняюсь и негромко говорю, безбожно коверкая русскую речь:
– Мадемуазель показывайт мне кой-что интересно и абсолютно азиатско?
– Что же вам показать? – обольстительно улыбается она.
– О-о! Где угодно, мадемуазель.
Галя прыскает от смеха.
– Где или что? – спрашивает она.
– Я не совсем понимайт вопроса. Вы восхитительна, мадемуазель. Такая девушка… я забываю слов. Можно я сделай подарок лично вы? Или это… как сказать?.. вас мог обидеть?
– Нельзя, – строго говорит Галя, но глаза ее продолжают смеяться.
– Закон такой, да?
– Да, да, – не выдержав, улыбается она.
– Какая жаль. Я бы так хотел. Я привез одна прелесть…
– А что взамен? – игриво спрашивает Галя.
– О-о! Одна прогулка по красавице Одесса. И один обед. Все!
– Ой ли?..
Галя смотрит на меня так лукаво, что я на секунду ощущаю неподдельное волнение. Просто черт, а не девка!
– Слово! – говорю я и приподымаю руку, как будто клянусь.
– Я подумаю.
– И долго? Вечность?
– Но я же на работе.
– О-ля- ля! Понимаю. Вечность, значит, до вечера, да?
Галя на миг с улыбкой зажмуривается, давая понять, что я угадал.
– В который час?
Я вижу, что она колеблется. И еще я вижу, что сумел ее заинтересовать. Но колебания, видимо, серьезные. Глаза ее становятся неожиданно задумчивыми, между красивыми бровями возникает строгая складочка. Она даже прикусывает нижнюю губку. Какая-то борьба явно происходит в ней. Наконец Галя вздыхает, улыбается, бросает на меня лучезарный взгляд и говорит:
– Ладно. Была не была, – она понижает голос и быстро оглядывается. – Приходите в семь к оперному. Знаете?
– О да. Знаю, знаю. Гран мерси, мадемуазель.
Она с улыбкой кивает мне.
Лавируя среди покупателей, я направляюсь к выходу. Краем глаза замечаю, что Галя следит за мной, и движения мои невольно становятся ловкими и гибкими. Мне тоже хочется произвести впечатление.
Я возвращаюсь в гостиницу.
Лены еще нет. Я не спеша прогуливаюсь по огромным комнатам нашего «люкса» и курю одну сигарету за другой. Есть о чем подумать, как вы понимаете.
Наконец появляется Лена, раскрасневшаяся и возбужденная. Стягивает с себя куртку и жалуется:
– Невозможная жара в этой Одессе. Говорят, просто небывалая в такое время.
– Погоди, –
Лена настораживается:
– Да? Что же ты узнал?
Я рассказываю о своем знакомстве с Галей. И даже произношу несколько фраз на изобретенном мной языке.
– Ой! – хохочет Лена. – Какой же ты, оказывается, артист! И она поверила?
– А ты бы не поверила?
– Ну нет, – Лена трясет головой. – А впрочем, когда все это говорит такой красивый и громадный парень…
Я галантно раскланиваюсь и спрашиваю:
– Не согласен ли мадемуазель последоват обед в ресторан? Завтракать мы еще самолет.
Лена хлопает в ладоши.
– Браво! Только учти, что я очень голодная. И еще учти, что меня уже приглашали, но я отказалась.
– Тебя нельзя выпускать одну на улицу, – ворчу я. – Особенно в таких потрясных брюках.
– А что? – Лена откидывается назад и упирается руками в бока.
Вечером мы оба отправляемся на свидания.
У Лены все предельно ясно: парень ее мелочь, но есть интересные связи. Он часто бывает в интерклубе и всех там знает. Возможно, знает и Галю, и ее окружение.
Передо мной куда более сложная задача. Как вести себя с Галей, до конца не ясно, и как завоевать ее доверие – тоже. И никто тут посоветовать ничего не может. Придется ориентироваться на месте, исходя из обстановки. Все тут тревожно и даже загадочно.
Уславливаемся только об одном: Лена никуда из интерклуба не уходит, как бы этот парень ее ни тянул. А я, если удастся, приду туда же с Галей. И тогда знакомлю ее с Леной. Я помню слова Кузьмича. То, что могу не понять или не суметь узнать я, может, удастся Лене.
Я прихожу к театру минут за десять до условленного срока. Надо успеть сориентироваться.
На небольшой уютной площади перед театром, окруженной платанами, толпятся нарядно одетые люди. Все оживленно и громко переговариваются, смеются, окликают друг друга.
Я оглядываю все вокруг очень внимательно, но ничего подозрительного не замечаю. Правда, в толпе шныряют компании каких-то чересчур развязных парней, у некоторых за спиной гитары, другие, кажется, по-мелкому спекулируют. Но все это особого внимания не заслуживает.
Вот только те двое. Они неподвижно стоят в тени деревьев. Внешне ничем не отличаются от парней, шныряющих в толпе. Одеты тоже весьма пестро. Узкие, в обтяжку брюки с широкими инкрустированными ремнями и необъятным клешем, расстегнутые рубахи, пестрые платки вокруг шеи, на голове маленькие кепочки с обрезанными козырьками. Курят, изредка тихо переговариваются между собой. И кажется, поглядывают в мою сторону. Почему они тоже не снуют в толпе, не кричат, не задираются, не хохочут вместе с другими? И почему к ним никто не подходит? Впрочем, мало ли почему. Может быть, они ждут своих девушек?