Инсталляция
Шрифт:
Тук-тук!
Дверь нужной квартиры не открывалась долго, будто хозяин до последнего верил, что гость передумает и уйдёт подобру-поздорову. Но гость не уходил, и в возникший проём высунулось, наконец, хмурое лицо.
— А, ты, — прогундосило оно голосом, в коем угадывались нотки суровой наивности. — Не думал, что хватит наглости вернуться.
— Тут такая задница, Тим… — даже не знал, с чего начать Фокусник.
— Знаю, — хозяин коснулся правой руки, которую почти никогда не вынимал из кармана. По сравнению с левой она выглядела хиловатой и даже ущербной. Отчасти
— Укроешь меня на время?
— Ну… — замялся Тимур.
— Ты мне должен! — почти пискнул наш герой.
Хозяин тяжело вздохнул.
— Ладно. Хорошо! Поверить не могу…
Квартира, которую снимал очередной приятель нашего героя, выглядела так, будто принадлежала старым гоблинам, чьим единственным утешением и отрадой было коллекционирование одинарных вонючих носков. В перерывах они раскрывали на случайных страницах все книги, что попадались на глаза и швыряли их вперемежку с исписанной бумагой. Потом, отдышавшись, грызли карандаши и ручки, рубились в допотопные пошаговые стратегии и много читали с громоздкого кинескопического монитора в углу.
Впрочем, если забыть о гоблинах, можно было вообразить, что путник набрёл в берлогу обыкновенного студента.
Фокуснику приходилось не только лавировать в этом бардаке, но и вжимать голову — высоту потолка явно рассчитывали пресловутые гоблины, коих обделили окладом, строительными материалами и временем. Как в таких условиях выживал дылда Тимур? Посреди бумажных залежей и носков идолом высился старенький диван. Для того, чтобы устроиться на нём, нашему герою пришлось спихнуть на пол ворох увесистых томов Римского права. Сумка отправилась на тумбочку, кою он поначалу принял за излишне ровную стопку книг.
Тимур встал перед ним столбом и следил за каждым телодвижением — так судьи смотрят на ещё не закованных в кандалы рецидивистов.
— Как учёба? — попытался Фокусник завести светскую беседу. Тимур неопределённо хмыкнул.
Он относился к печальному племени «вечных абитуриентов», переживших армию и безымянный колледж, который в приличном обществе стараются не вспоминать. Эти индивиды отличаются трудолюбием крупного муравейника, но при этом настолько упёрты, что готовы биться головой о стенку годами, лишь бы поступить на специальность, к которой они совершенно не приспособлены. Что только укрепляет их в священной вере, что неудачно избранная стезя — как раз то самое, чем они могут заниматься в этой жизни.
Вот уже пятый год Тимур поступал на юридический факультет, но по его словам, в юриспруденции слишком много правосудия и до обидного мало справедливости. Он такой, этот Тимур, всегда глыбой за разумное, доброе, вечное, на слух отделяет ложь от полуправды и исключительно редко ошибается в своих суждениях.
— Вижу, соседа завёл, — не сдавался Фокусник, и в подтверждение своих слов ткнул носком кучку никогда не интересовавших Тимура журналов по компьютерному железу, потом кивнул на запертую дверь в соседнюю комнату. — В прошлый раз её тут не было.
— Завёл… — отозвался хозяин, будто ожидая подвоха.
— Как зовут?
— Ктулху.
— Э… — смутился наш герой. К юмору и тем более сарказму Тим никогда склонен не был. — Э-это прозвище такое?
— Нет.
Секундная стрелка на наручных часах Тимура
— Через шестьдесят три минуты твои часы встанут, — выпалил Фокусник.
— Что?
— Э. Ничего. Говорю, который час?
— Без пяти пять, — Тимур выглядел человеком, готовым нанести упреждающий удар в любую секунду. У Фокусника засосало под ложечкой. Чувствуя, что слова каким-то образом оберегают его, наш герой заставил себя говорить:
— А твой… Ктулху… Он спит всё время?
Тимур сомкнул кустистые брови.
— Когда-то спал. Теперь сутками не вылезает из интернета. В стародавние времена какие-то придурки поклонялись ему, вот недавно он и решил откликнуться на зов — когда хор сообщений намертво утонул в кэше поисковиков. Опоздал… На его собственный зов откликнулись лишь эти, тролли, девочки, которые считают себя особенными, и любители японской рисованной порнографии. Тёмные времена, от его депрессии на весь дом воняло тухлой рыбой. Но после Злополучного Ктулху увидел шанс и начал незаметно подминать под себя чернокаменскую локалку. Думаешь, почему сетевая движуха приобрела такие шизофреничные оттенки, что ей сама Канцелярия заинтересовалась?
Фокусник испытал острое недоверие к собственным ушам.
— А почему ты в соседи взял именно… его? — Говорить «Ктулху» нашему герою упорно не хотелось. — Или подселили?
— Не подселили. Оплачивает интернет. Квартиру. По моей просьбе выписал пару книг. Пришли из Москвы — не пойми как. Ещё готовит обалденно, только одни морепродукты.
— Москвы, говоришь?
Простояв минуту и шесть секунд, Тимур ледоколом прошёлся через бумажные залежи к компьютеру. Вскоре в комнате застыло безмолвие, опутанное призрачным шуршанием кулера ибрюзжанием стареньких колонок.
Тимур обернулся, когда на экране высветилось окно приветствия.
— Нехорошо гостя не кормить, не поить. Даже такого. Но холодильник пуст. Деньги в тумбочке, магазин, как выйдешь, за левым углом.
«Как радушно — иди гость, жрать себе купи», хотел ляпнуть Фокусник, но вслух лишь уточнил:
— В верхнем ящике?
— М-м, — подтвердил Тимур, что-то пулемётно строча уже на клавиатуре одной рукой.
То, что он назвал «магазином», оказалось старым добрым киоском на отшибе, где грабительские цены соседствуют с вечно недовольным голосом заменяющего продавщицу передника с руками. Когда ни зайди, это создание всегда будет слишком занято для того, чтобы отвлекаться на изредка подходящих пейзан. Чему способствовал ящик с антенной, настроенный на единственный работающий в городе канал, где сутки напролёт крутили позабытые всеми теле-розыгрыши с грудастыми ведущими.
Купив газированной минералки, чипсов и желатиновых червячков, Фокусник возвратился в подъезд общежития. Вахтёрша куда-то запропастилась, так что нужда в прятках и обходных путях отпала. Чуть расстроенный, он бегом через две ступеньки поднялся на третий этаж. Но и тут разочарование. Заблаговременно открытая дверь в квартиру Тимура самым беспощадным образом отказала ему в удовольствии постучаться пяткой.
— Дорогая, я дома! — весело сообщил Фокусник, пригибая голову из-за клаустрофобно низкого потолка. — Где ты?