Инстинкт гнева

Шалыгин Вячеслав Владимирович

Эфиоп напрягся, будто бы готовясь к драке, но Туманов бросил глушитель на заднее сиденье, и киллер снова расслабился.

— Коленку я тебе и так прострелю, без насадки. В упор, да еще с такой звукоизоляцией, как в этой тачке… на черта мне глушитель? Согласен?

— Пош-шел ты!

— Не согласен, — сделал вывод Туманов и нажал на спусковой крючок.

Киллер взвыл и схватился за простреленное бедро.

— Руки на баранку! — рявкнул Виктор.

Эфиоп, скрипя от боли зубами, подчинился. Продырявленная нога тряслась, будто по ней пустили ток.

— Будем считать, на первый вопрос ты

ответил положительно. Спрашиваю дальше — кто меня заказал? Кто твой босс?

— Ты труп, сука! — вместо ответа процедил Эфиоп сквозь зубы.

— Ответ неверный по всем пунктам. — Туманов навел оружие на другую ногу киллера. — Я жив, и я не сука, а кобель. К тому же я не услышал имени твоего босса. Оценка — «два», в смысле тебе полагается вторая пуля. Но я терпеливый, спрошу еще раз, последний. Кто заказчик?

— Сразу сюда стреляй, трепло халдейское, — прошипел киллер и ткнул перепачканным кровью пальцем себе в висок.

— Не боишься смерти? — Туманов поднял прицел повыше, в район паха. — А инвалидом остаться?

Эфиоп снова промолчал. Нога у него больше не тряслась, и зубами он не скрипел. Просто сидел и смотрел в одну точку, строго перед собой. Киллером он был никудышным, но бойцом стойким. Это свойство характера заслуживало уважения. Отстрелить яйца такому мужику было бы неправильно. Виктор опустил прицел и выстрелил в ногу.

Киллер опять взвыл и судорожно вцепился в баранку.

— Слушай, парень, зачем тебе эти мучения? — Туманов огорченно вздохнул. — Я тебя уважаю, ты держишься молодцом, но всему есть разумные пределы. Предлагаю тебе сделку — сажаем заказчика, и никто не узнает, что ты прокололся. Кто он? Считаю до трех, а дальше ты безногий евнух, понял? Раз!

— Так не делается, — процедил, наконец, Эфиоп. — Он и с зоны растрезвонит, что я фуфло гоню.

— А как делается?

— Или я «подчищаю» тебя и твою подружку, или ты заказываешь его. Без имени.

— Точно фуфло ты, а не работник, — сыщик приставил ему к шее электрошокер. — У серьезных людей никаких «или» не бывает, парень. До встречи на следствии, Эфиоп.

Когда киллер отключился, Туманов шумно выдохнул и дал волю эмоциям. Руки задрожали, и спрятать в карман оружие Виктор сумел только с третьей попытки. Допрос с пристрастием оказался не его стихией. Поначалу, пока на губах ощущался сладкий привкус мести, сыщик чувствовал себя нормально, но когда дело дошло до второй пули, его уже воротило от самого себя, будто от помойной ямы.

«Дожил! В роли палача решил себя попробовать. Ну и как ощущение? Самооценка поднялась до заоблачных высот? Идиот!»

Туманов выбрался из салона и открыл багажник «БМВ». Аптечка нашлась быстро. Виктор вернулся в салон и, вскрыв упаковку бинта, принялся перевязывать Эфиопу правую ногу. Крови, на удивление, было мало. Более того, она уже не сочилась. Если бы Туманов не знал, что в ноге у пострадавшего сидит пуля, он бы вообще решил, что Эфиоп просто порвал джинсы, а заодно слегка оцарапался гвоздем или чем-то таким, несущественным. На вторую повязку бинта не хватило, и Виктору пришлось бежать к своей машине, потрошить собственную аптечку. Когда он вернулся, выяснилось, что Эфиоп снова «на связи» и даже пытается шевелиться. Немного поразмыслив, Туманов не стал повторять экзекуцию, а просто сковал

ему руки за спиной.

— В больничку бы надо, — пробурчал Эфиоп, наблюдая, как Виктор заканчивает перевязку.

— Выживешь, — неожиданно пробасил кто-то над ухом у Туманова.

Виктор резко обернулся. В открытую дверь, сложившись чуть ли не вдвое, заглядывал светловолосый гигант. Людей такого роста встретить несложно, но чтобы они были еще и атлетического телосложения… Лично Туманов встречал такого человека лишь однажды, двадцать лет назад, когда служил в армии. Встреча была мимолетной: на окружном турнире по рукопашному бою парень из ДШБ, не напрягаясь, взял главный кубок, а на следующий день в неформальной обстановке показал «пузатой мелочи» несколько приемов, но запомнил его Виктор хорошо. Большинство секретных приемов гигант демонстрировал именно на Туманове, как наиболее подходящем по весу. Кто полегче, улетали от его подсечек и бросков слишком уж далеко. Кажется, того десантника звали Павлом, и родом он был из Москвы. Да, точно, он еще говорил: «Не обижайся, земляк, по пушке и снаряд».

Туманов прищурился и внимательно всмотрелся в лицо гиганта. Он был очень похож на того десантника, конечно, с поправкой на два минувших десятилетия.

— Павел? — неуверенно спросил сыщик.

— Я, — на лице у человека появилась полуулыбка. — И я тебя знаю, только не помню, откуда. Ты из «органов»?

— Прокуратура, но мы встречались не там. Второе место на окружных соревнованиях по рукопашному, в девяностом, помнишь?

— А-а, — гигант прицелился пальцем, — «снаряд»? Витек, да?

— Точно.

— Вот так встреча, — Павел протянул руку. — Здорово, земляк!

— Привет, Паша, — Туманов выпрямился. При своих ста восьмидесяти с копейками он был Павлу по плечо. — Ты, смотрю, в форме, как и тогда.

— Ну, потяжелел немного, тут поредело, — он пригладил волосы. — Ты тоже молодцом держишься. Чем тебя Эфиоп обидел?

Павел перевел насмешливый взгляд на незадачливого киллера.

— Ерунда, — Туманов скомкал упаковку от бинта и бросил на сиденье. — Три пули в спину влепил, а теперь не хочет отвечать, кто его надоумил.

— Ну, для человека с тремя пулями в спине ты ничего, бодрый.

— В бронике был. Как чувствовал. Так ты его знаешь?

— Кто ж его не знает… в моей конторе. Эфиоп у нас — скрытая угроза безопасности страны.

— А-а, ты там, значит, теперь служишь?

— Всегда там и служил, — Павел кивнул. — Да-а, Эфиоп личность известная. Так, Вахоб? Познакомься, Витя, это Вахоб Бердыев, бывший сотрудник смежного ведомства из солнечного Узбекистана.

— По нему не скажешь.

— Что бывший гэбэшник или что чурка?

— И то, и другое.

— Так ведь он хи-итрый. — Павел коротко рассмеялся. — Но в этот раз он что-то расслабился. Ваха, что у тебя стряслось, почему осечка?

— Так и было задумано, — угрюмо глядя на приборную панель, пробурчал Эфиоп. — Промедольчику бы, полковник. Ноет, сил нет.

— И «коксу» горсть, — Павел покачал головой. — Нет у меня промедола, Вахоб, мы ж не на войне. Так что терпи, болезный.

— Ты в курсе, кто мог его подослать?

— Кто? — Павел почесал висок. — Теоретически — да, в курсе. А вот чем ты этому человеку помешал, сам думай.