Инстинкт женщины

Абдуллаев Чингиз Акифович

— А если они проверят?

— Не проверят. Они знают, что мы гарантируем и вашу финансовую независимость, и ваше обязательное возвращение из Англии. Кстати, насчет зарплаты. Я не обманывал вас, когда говорил, что личный секретарь получает десять тысяч долларов. Но, конечно, не сразу. На такую зарплату вы еще должны выйти. Для начала ваш оклад будет три тысячи долларов. Но чтобы вы не расстраивались, сразу скажу, что вам выдадут золотую карточку «Виза» с лимитом в двадцать или двадцать пять тысяч долларов. Эти деньги вы можете тратить как вам угодно. Это наш кредит или аванс в часть будущих зарплат.

— Я не люблю брать в долг, — призналась она.

— А

мы не любим давать в долг, — парировал Кудлин, — здесь банк, а не благотворительное учреждение. Наш банк один из пяти самых крупных банков России. И мы обязаны следить, как одеваются наши сотрудники, как они питаются, где живут. Это сказывается на имидже нашего учреждения. По данным журнала «Форбс», Валентин Давидович Рашковский входит в число двухсот самых богатых людей планеты. Это накладывает особую ответственность и на нас.

— Буду одеваться только в бутиках, — улыбнулась Марина.

— Обязательно, — подтвердил он, — и начнете прямо завтра. Мы вызовем эксперта по дизайну одежды, искусствоведа, модельера, которые могут вам подсказать, что будут носить в этом сезоне. Учтите, что Валентин Давидович часто появляется и в высшем обществе Западной Европы, где принято уделять этикету и одежде особое внимание.

— Мне кажется, что моя должность будет гораздо ответственнее того, что я себе представляла, — пробормотала Марина.

— Безусловно. И это очень интересная работа. Хотя и сложная. Впрочем, окончательно вопрос о вашей работе решает сам Рашковский. Если по каким-либо причинам вы ему не подойдете, мы возьмем вас в нашу пресс-службу. С тем же окладом. Нам нужен штатный психолог.

— Так, значит, пока ничего не ясно?

— Нет. Практически все ясно. Но существуют всякие «но»… Учтите, что дисциплина у нас почти военная. Приказы руководства не обсуждаются, они выполняются беспрекословно. Предупреждений и выговоров у нас не бывает. Провинившегося работника мы либо учим, пытаясь понять, почему он нарушил наши правила, либо сразу увольняем. Никаких вариантов.

— Строго.

— Вот именно. Мы считаем, что только таким образом можем сделать наш банк образцовым не только в России, но и в мире. Вы знаете, сколько гадостей о нас распускают конкуренты. Говорят, что мы куплены мафией, что мы отмываем бандитские деньги. Но все это ложь, вранье. Мы занимаемся только легальными деньгами, все наши операции находятся под полным контролем государства. Но если даже, я предполагаю самую невероятную ситуацию, вы вдруг узнаете нечто невероятное в силу своих должностных обязанностей, вы и тогда не должны никому и ничего рассказывать. Кроме самого Валентина Давидовича, в банке есть только два человека, которым вы можете сообщать любую, даже самую секретную информацию. Это генерал Фомичев, руководитель нашей службы безопасности… и я. Даже первый вице-президент для вас будет абсолютно чужой человек. Честно говоря, мы идем с вами на колоссальный риск.

— Я чувствую, что должна встать и отрапортовать: «Служу Советскому Союзу», — засмеялась Марина.

— Ваш кофе остыл, — напомнил Кудлин. — Хорошо, что у вас есть чувство юмора. Помогает в трудных ситуациях. Итак, мы ждем вас завтра утром.

— Что еще я должна принести? Кроме зарубежного паспорта и двух фотографий. Вы разве не хотите мою трудовую книжку? Или справку с места работы?

— Нет, — засмеялся Кудлин, — такие формальности нам ни к чему.

Глава 27

Цапов не стал ждать, как советовал Цыган. Уже через несколько часов после

их встречи он попросил прислать ему копии материалов дела об убийстве Суходолова. И вечером начал скрупулезно изучать показания свидетелей убийства. Главным свидетелем была Грета Авакян, работавшая в обувном киоске напротив дома, где произошло убийство. На следующее утро он отправился по адресу, где проживал Суходолов. Достаточно было почистить у пожилой армянки ботинки, чтобы разговорить ее и выслушать все подробности убийства, случившегося в доме напротив. Цапову пришлось даже соврать, что он журналист, и словоохотливая женщина рассказала ему все, о чем говорила следователю прокуратуры. Человеческая психика устроена так, что на официальных допросах свидетель начинает теряться, путается и часто соглашается со следователем, который сбивает его наводящими вопросами и получает ответы, которые хочет получить. А во время обычной беседы человек становится более раскованным и зачастую вспоминает некоторые детали, которые упускает во время официального допроса.

Целый час Цапов терпеливо слушал свидетельницу. Самое интересное было про машину, стоявшую на другой стороне улицы. Она вспомнила про «Волгу», которая находилась рядом с ее киоском целых четыре часа. Подъехала в четыре, и она еще удивилась, что сидевшие в «Волге» молодые люди не разговаривали и не читали газет, а все это время посматривали в сторону дома, явно кого-то ожидая. И не дождавшись, уехали за несколько минут до появления Суходолова.

«Почему она забыла рассказать об этом во время допроса?» — раздраженно подумал Цапов и уточнил:

— А вы не сказали об этом следователям прокуратуры, которые вас допрашивали?

— Сказала, сказала, — обрадовалась женщина, — я им сразу рассказала про эту машину. И даже номер сказала.

— У вас хорошая память, — растерянно заметил Цапов. Такого он не ждал.

Домой он возвращался в таком состоянии, что не обратил внимания на двух парней, неожиданно оказавшихся за его спиной. И лишь когда они подошли совсем близко, он вдруг понял, что те уже давно его «пасут». Он привел их почти к самому дому. Теперь нужно уходить в другую сторону. Он резко свернул и почти бегом пошел вправо. За спиной топали быстрые шаги. Молодые нахалы не оставляли ему выбора. Он побежал, они побежали следом. Черт возьми. На бегу он оглянулся. Эти ребята подготовлены гораздо лучше его. Вот и переулок. Он свернул в него, вбегая в спасительный полумрак.

Оба парня влетели следом за ним. Цапов был профессионалом и офицером милиции, а потому не верил в случайную удачу. Вскочив в переулок, преследователи увидели стоявшего перед ними человека с оружием в руках.

— Спокойно, — посоветовал им Цапов, — давайте не будем нервничать. Одно неосторожное движение, и я стреляю.

Молодые люди оказались сообразительными. Или их сделал сообразительными пистолет в руках Цапова. Иногда подобные вещи действуют лучше всяких нравоучений.

— Лицом к стене, руки наверх. А теперь быстро говорите, почему вы бежали за мной?

— Мы не бежали… — попытался возразить один из них, но Цапов слегка ударил его пистолетом по почкам. Несчастный охнул от боли.

— Быстрее, ребята, — почти попросил он, — у меня мало времени. Кто вас послал? Зачем вы за мной бежали?

— Ух ты, — стонал первый.

Второй повернул голову.

— Мы искали тебя, Фокусник. Мы искали тебя…

— Кто вас послал?

— Звонок, — пролепетал второй, — он тебя ищет по всему городу.

— Пошли вон, — устало сказал Цапов, взмахнув пистолетом.