Институтка. Уроки любви
Шрифт:
– Они еще не маги, Валентин. Просто носители дара. Причем безграмотные!
В памяти промелькнула Амадин с учебником этикета, окруженная столовыми приборами. Рейнард нахмурился и продолжил более сурово:
– Как правило, они – изгои, крестьяне пекутся о нравственности, пожалуй, сильнее, чем священники.
Дю Барри презрительно скривился, Лайонель ухмыльнулся, а Валентин наморщил лоб, пытаясь понять о чем идет речь.
– Бастарды, Валентин, – пояснил Рейнард. – Все они – незаконнорожденные дети аристократов. Реже – внуки или
– А-а-а, – протянул секретарь и покраснел.
– И зачем кому-то понадобилось их убивать? – подал голос Лайонель.
Инквизитор заколебался, а потом пожал плечами:
– Технический прогресс не стоит на месте, потребности в мощностях механизмов растут. Следовательно, растут потребности в магических стержнях. Я думаю, дю Морталь пытается усилить мощность за счет накопления нескольких аур в одном стержне.
– Тот взрыв? – сообразил Лайонель.
– Именно. В стержень закачивали сразу два магических дара.
– Ауры столкнулись, что и спровоцировало взрыв, поэтому стержень и разворотило. – кивнул дю Барри. – Весьма логично.
– А обескровленные тела? – поинтересовался Лайонель .
– Подумай сам, – миролюбиво предложил Великий инквизитор. – С прошлой осени мы контролируем все приюты и Академию. Дю Морталю просто неоткуда брать источник магии…
– Кроме как из бастардов, – подхватил секретарь и сразу же осекся. – Прошу прощения, монсеньор.
– Ничего страшного, тем более, вы правы, Валентин. Единственная загвоздка в этом случае – надо отобрать дар, без круга камней это не представляется возможным.
– Кровь? – Лайонель мрачно взглянул на друга. – Ее можно выкачать и без круга.
– И окунуть в нее туда нефритовый стержень.
– А если опустить сначала один конец, а потом другой, – задумчиво протянул дю Барри, – то кровь может быть разной. Но тогда нужна какая-то преграда.
– Ее не было. Полагаю, это и привело к взрыву. Нефрит постепенно напитывался магией, потоки встретились.
– Вот как?
– Да. Более того, согласно экспертизе, все стержни, найденные на месте взрыва имели одну и ту же остаточную магию.
– Следовательно, один источник? – Лайонель вопросительно посмотрел на друга.
– Два.
– А тел четыре, – словно невзначай заметил дю Барри. – Неужели, им все-таки удалось?
– Не думаю. Временная разница достаточно значительная. Скорее всего, запланированы очередные опыты, которые вот-вот пройдут где-то в окрестностях Сен-Кантена.
– И узнаем мы о них когда дом опять взлетит на воздух? – иронично спросил Лайонель.
– Возможно. А возможно и раньше… – Рейнард криво усмехнулся. – Ладно, совещание закончено. Валентин, займитесь происшествиями последних двух… нет, трех месяцев. Надо понять, нет ли еще обескровленных тел. Ли, проверь отчет по слепкам аур, его уже должны сделать. Маркиз…
– Я попытаюсь навести справки, не снял ли кто, похожий на дю Морталя дом в пригороде, – дю Барри опередил начальника. – Если они собираются испытывать
– Хорошо, – инквизитор кивнул. – А я тем временем нанесу визит вежливости…
– Мне распорядиться по поводу экипажа? – встрепенулся Валентин.
– Нет, я прогуляюсь, – отмахнулся Рей, уже погруженный в свои мысли. Встреча, которую он планировал, обещала быть не из легких, и надо было тщательно подготовить те вопросы, которые он планировал задать.
Глава 7. Амадин Гросс
Подругам не удалось спокойно погулять по улицам Сен-Кантена – полуденное солнце припекало, к тому же Мари вспомнила, что на четыре часа у нее назначена очередная примерка платья и поспешила к Николь Эш. Она звала подругу с собой, но Амадин, вспомнив осенние визиты в этот храм моды, спешно отказалась. Все еще улыбаясь своим мыслям, она вернулась в номер. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак.
– Милли, будь добра, закажи ужин в номер, – она сняла перчатки собиралась пройти в спальню, чтобы умыться.
– Милли здесь нет, – знакомый бархатистый баритон заставил замереть на пороге. Кожа вдруг покрылась мурашками, а колени задрожали. Амадин не раз представляла их встречу. Никаких шансов избежать ее даже в таком большо городе как Сан Кантен не было, но она предполагала, что это произойдет на улице или в ресторации, а не в номере отеля Ее номере.
Амадин сосчитала до десяти, и только потом повернулась. Герцог сидел в кресле в самом темном углу. Тень падала на его лицо, и рассматреть выражение не представлялось возможным, но почему-то она была уверена, что он хмурится. Сердце замерло, ухнуло куда-то, а потом понеслось вскачь.
– Здравствуй, Рей, – стараясь казаться спокойной, Амадин положила перчатки на комод, стоявший у стены. – Ты несколько не вовремя…
Судя по тому, как дрогнули плечи, инквизитор явно усмехнулся:
– Ты ждешь кого-то?
– Нет, – она раздернула шторы, чтобы видеть лицо незваного гостя и только после этого присела на диван, закинула ногу на ногу.
Рейнард обманчиво лениво наблюдал за ней. Все та же линия шеи, высокие скулы, дерзкий взгляд, от которого хочется сгрести девушку в объятия и… Кажется, в соседней комнате находилась кровать. Воображение услужливо нарисовало обнаженное тело, рывок навстречу, темный грешный шелк волос рассыпавшийся по подушке.
Инквизитор моргнул, прогоняя наваждение. То, что было между ними давно в прошлом. Амадин сама решила уйти, а в одну реку нельзя войти дважды. Да и волосы девушки теперь были в три раза короче того, что он помнил.
– Ты подстриглась.
Слова прозвучали словно упрек. Девушка неосознанно дотронулась рукой до шеи. К цирюльнику она зашла почти сразу по приезду в Кнайтхофф и попросила безжалостно укоротить прическу. Ранее длинные темные пряди то и дело выбивались из косы, щекотали кожу шеи, зачастую мешая сосредоточиться на работе.