Инструкция к любви (не) предъявляется
Шрифт:
– Мне нужно отойти ненадолго, – хватаю сумочку, не дожидаясь реплики Макара, рванула в уборную. Властный только руками всплеснул, швыряя на стол порванную салфетку. Мысленно представила себя на его месте: да, я бы сама скрутила голову тому, кто так динамил бы меня.
Краем глаза заметила, что Тимофей последовал за мной. Черт возьми, столкновение неизбежно.
ГЛАВА 5
– Ну, привет, Верная, – здоровается со мной Тимофей, перекрывая собой проход между уборной и кухней кафешки. Мы стоит так, что из-за угла нас не увидят ни Стефа, ни Макар. Котов скрестил руки на груди и смотрит на меня с вызовом, чуть вздернув щетинистый подбородок. Глаза горят, а губы, которые целовали меня вчера, и похоже в баре тоже, снова приманивают
– Ну, привет, – киваю, перекидывая через плечо ремешок от сумочки. – Выспался? – вырывается вопрос, и я, прикусив язык, застыла в ожидании. Тимофей хмыкнул, но продолжает гипнотизировать меня.
– Допустим, что нет, – выдает, и тут я понимаю, что мужчина меня проверяет, вот только, понять бы на что. Тимофей высвобождает руки, и так медленно начинает наступать на меня, припирая к стенке. Сначала я растерялась, как вести себя в подобных случаях, но потом все же сообразила. Только мужчина попытался обнять меня, пользуясь случаем проскользнула под его рукой. Он рассмеялся. Руки в бока, голову опустил, ухмыляется, коварно исподлобья посматривает на меня. – А ты? – спрашивает, а я хмурюсь, потому что уже потеряла нить разговора. – Ты хорошо спала? Может, что вспомнила, например? – вот она, его ехидная ухмылка, которая так и говорит мне: «ну, спроси, но только так, чтобы я смог потерять голову и все рассказать тебе начистоту».
– На удивление, – решаю схитрить, да и позлить Котова, – спала, как сурок. Даже снов никаких не видела, – ухмыляюсь и подмигиваю. Постепенно отступаю на пару шагов, намереваясь скорее оказаться за дверью уборной, чтобы Тимофей больше не кружил мое сознание. Рядом с ним я теряюсь, превращаюсь в куклу не способную думать и вовремя останавливаться. Рядом с ним я чувствую себя, словно парю, летаю, или как там говорят романтики, когда ощущают тех самых бабочек в животе. Вот это примерно происходит со мной. Влюбилась, только мои чувства по всей видимости абсолютно не взаимные.
– Вот как? – заинтересованно спрашивает, постепенно приближаясь ко мне, вновь наступает, чтобы захватить в свой плен. Я выставляю руку, останавливаю Тимофея, качая головой.
– Остановись, – почему-то мой голос надрывается, будто что-то мешает мне высказаться. Тимофей мгновенно замер. Мы стоим в метре друг от друга. Дышим тяжело, а атмосфера вокруг нас накаляется и искры летят в разные стороны. Глаза в глаза: карие против зеленых, словно сражение, от которого происходит притяжение.
– Почему? – с хрипотцой спрашивает, делая еще полушаг ко мне, и теперь мне приходится чуть приподнять голову, чтобы видеть Тимофея. Его эмоции, его чувства и каждую морщинку, что выдает в нем волнение. Свет в коридоре приглушенный, но это не мешает мне рассмотреть всё, что касается любимого мужчины. Моя рука упирается ему в грудь, и едва ли я ощущаю тепло груди через белую рубашку, снова мозги затуманиваются образами его губ на моих. И снова вспышка воспоминания в баре, как ласковые ладони мужчины гладили мою талию, согревали плоть, но не обнаженную. Опускаю взгляд на руки Тимофея, и он пользуется моментом. Сильный толчок, и вот вновь я в его объятиях. Захватил и увлек в уборную, закрывая за собой дверь.
– Стой, – пытаюсь сопротивляться, а сама же упиваюсь в его мягкие губы. Обнимаю за шею, притягиваю к себе сильнее, чтобы не смел отпускать. Тимофей с силой сжимает пальцы на моих бедрах, затем усаживает на раковину и встает между моих ног.
– Не могу, – рычит он, опускаясь с поцелуями по моей шее ближе к груди. На мне блузка, но пуговки застегнуты практически у границы впадинки. Котов мурлычет от удовольствия, вкушая мою плоть и аромат духов. Зарывшись в его волосы, я будто ловлю свой собственный кайф, ведь рядом с этим мужчиной мне хочется большего. Но сознание резко отрезвляет
– Тим! – закричала Стефа, и все-таки протиснулась в узком пространстве между дверным косяком и Макаром. Властный сжал кулаки, до такой степени, что костяшки пальцев проступили и теперь ничего хорошего не будет однозначно. Котов, услышав голос Стефании, резко выпрямился, но я заметила, что ни один мускул на лице не дрогнул, как бывает у провинившихся мужчин, наоборот, он только разозлился. Он холоден к Стефе – это однозначно, но что тогда ее удерживает рядом с ним. Какие отношения их связывают, если пара практически неразлучная. Или, я сама себе это на придумывала, только чтобы успокоить колотящееся сердце.
– Не дергайся, – приказывает мне, вытирая губы ладонью. Смотрит в упор, и мне становится как-то не по себе. Быстро запахиваю блузку, начиная с верхних пуговиц. Тимофей выпускает меня из своего плена, но не дает пойти к Макару, когда я предпринимаю попытку с виноватым лицом вернуться к другому. – Я сказал: стой, – рычит Тимофей, но теперь смотрит в глаза своему сопернику. Но, боже мой, они не соперники вовсе.
– Я и сама могу за себя постоять, – вырывается предложение прежде, чем я делаю шаг вперед. Стефания сверлит меня своим взглядом. Свирепеет с каждой секундой, буквально до трясучки. Черт возьми, попали так попали.
– Надо поговорить, – снова слышу фразу от Макара, которую он обронил в видео, что Стефа успела выложить в сеть. И только я собираюсь кивнуть, зная, что будет нелегко, Макар продолжает: – Не с тобой, Лера. Мне все ясно, зачем ты меня позвала сегодня. – Я вскинула глаза на него, и кажется, затаила дыхание. Как будто пощечину залепил и теперь щека горит огнем. Даже коснулась ладошкой, ощущая боль.
– Ну, так давай, поговорим, – ухмыляется Тимофей. Мне всегда казалось, что мужчина обладает некой сдержанностью, ведь профессия обязывает соблюдать рамки приличия и дозволенности, но то, что с ним происходит сейчас, словно два разных парня. То же самое касается и Макара: мягкий снаружи, но со стрежнем внутри. Получилось так, что теперь я стою по середине; собой разделяю двух мужчин, готовых сорваться с мест и надрать друг другу задницы.
– Какого хрена? – первой начала Стефа, встав напротив меня лицом к лицу. Она взмахнула руками, выражая недовольство, а затем вовсе толкнула меня в грудь. Я не из робкого десятка, даже в драках школьных участвовала, но, чтобы первой пойти на рожон – никогда. Стерпев ее нападки, попыталась проигнорировать, но девушка не успокоилась. – Ты оглохла, сучка? – взревела она, вновь тыча в меня пальцем. С удивлением смотрю на нее, но чувствую, что сейчас что-то будет.
– А что тебя больше смутило, – издеваюсь над ней, – то, как Тимофей меня обнимал, или целовал? Или, что пошел вслед за мной, – где-то на задворках разума понимаю, что говорю непростительные вещи, но Стефа меня достала. Да и Тимофей должен уже разъяснить, в конце концов.
– Что? – от напряжения голос девушки задрожал, срываясь на писк. И только она собралась напасть на меня, как перед нами встал Макар. Схватил меня за руку и потащил на выход, хотя сам только что заявил обратное. Но рано я обрадовалась спасителю, потому что Котов схватил за вторую. И мы теперь, будто в детском саду очутились, когда два мальчишки не могут поделить одну игрушку. Уборная комната сама по себе небольшой ширины, но вчетвером нам удается чувствовать себя свободно.
– Вы – идиоты, – вырываюсь из рук обоих парней, на запястьях точно останутся следы каждого. Сжимают с такой силой, как будто заключают в узкие наручники, причиняя режущие ощущения. – Отпустите меня! – закричала, чтобы оба услышали мои мольбы, но бесполезно. Тогда я сама вырываюсь, а ребята продолжают сверлить друг друга взглядами. Растираю обе руки, потому что теперь на местах образовались покраснения.