Инструктор по выживанию. Чрезвычайное положение
Шрифт:
Егор прошел вдоль забора Тихоновых, перешагнул канаву с мокрыми пожухшими лопухами и остановился. Что за черт – калитка настежь, а ведь он ее закрывал, когда за водой уходил. Но во дворе тихо и, насколько отсюда видно, пусто.
– Интересное кино, – Егор перешагнул порог и завертел головой по сторонам. Никого, только гремит что-то в сарае и слышатся тихие голоса. – Башку оторву, – Егор поставил канистры на траву и обошел дом.
Дед сидел на крыльце, привалившись спиной к перилам, прижав ладони к груди. Бледный, аж до синевы, губы шевелятся, но еле-еле. Авдеич силился что-то сказать, подался вперед, но Егор уже ринулся к нему.
– Сиди,
– Там, там, – бормотал отдышавшийся дед, – в сарае. Я не знал, он сказал, что к тебе пришел…
– Ко мне? – Егор обернулся. В дверях сарая стоял Костик – мокрый, тощий, в тех же обтягивающих штанишках, убогих кроссовочках и женской бирюзовой куртке с воланами на манжетах и воротнике. В руках он держал коробку с тушенкой, сверху лежали пакеты с крупой и две банки сгущенки.
– Я покупаю это, – лязгая зубами, заявил тот, – сколько стоит?
И растянул в улыбке облепленные пузырями герпеса губы, под ними показались мелкие, желтые, с темными пятнами зубы. Егор прошел мимо пытавшегося подняться на ноги деда и спустился по ступенькам вниз. Костик не дрогнул, он гордо поднял облепленную мокрыми волосенками голову и даже шагнул вперед.
– Егор!
На крик пришлось обернуться. Авдеич уже стоял на крыльце, вернее, полулежал на перилах, Пашка держал старика под руку, а из-за его спины за всем происходящим молча наблюдала девчонка.
– В дом идите, – попросил их Егор, но «зрители» разом оглохли. А Костик дрожащими руками перехватил тяжелую мокрую коробку, подхватил сползший к краю коробки пакет макарон и шагнул к калитке. Егор оглянулся еще раз – на крыльце без изменений, только Лизка выбралась из кухни и тянет деда за руку. – Брысь! – рявкнул на них Егор и пнул Костика ногой в живот.
В грохоте пропал и вскрик Авдеича, и визг девчонки, банки из коробки посыпались на траву. Егор перешагнул через них и врезал Костику еще раз, на этот раз в грудь, и закрыл дверь сарая. Сразу стало темно и очень тихо, «гость» возился под ногами, стонал негромко и силился подняться на ноги.
– Я тебе сейчас прайс покажу, сам увидишь, что почем. – Егор пинками перевернул Костика на живот, сам покачнулся и врезался спиной в деревянную этажерку. С нее на пол полетели коробки с гвоздями, свалилась дрель, следом посыпались отвертки. Что-то лязгнуло и поползло с полки, Егор подхватил в полете цепь от «Урала», намотал ее на руку. – Кушай, зайчик, не обляпайся, – он замахнулся коротко и выдохнул. Первый удар пришелся по тощим плечам, второй – по лопаткам, на третий раз цепь задела неприкрытый затылок, и на бирюзовой ткани появились пятна крови. Костик бился головой о дверь, выл, орал что-то несвязное и даже смог встать на четвереньки. Егор распахнул дверь и вышвырнул мародера под дождь.
– Егор! – пискнул с крыльца дед. – Не надо…
– Не лезь! – заорал Егор. – Бегом отсюда! Все! – и добавил Костику по откляченному заду.
Первой с крыльца смылась Лизка, следом Пашка поволок старика, тот оглядывался, губы его дрожали.
– Дверь! – рявкнул Егор, услышал стук задвижки и догнал успевшего доползти до калитки Костика. – Не торопись,
Цепь свистнула негромко, рассекая воздух, запястье правой руки «гостя» стало багровым, треснуло стекло циферблата на огромных часах. Доски калитки оказались прочнее башки менеджера, и биться о них он мог сколько угодно. Но после четвертого или пятого удара рыпаться перестал и свалился ничком в грязь.
– Пошел, – Егор сгреб Костика за мокрую ткань ветровки и вышвырнул его на дорогу. Костик влетел мордой в лужу, завозился в мокрой глине, постанывая и отплевываясь. – Кому говорят – пошел, – приказ заглушил истерический крик.
От соседнего забора бежала нескладная, одетая черт знает во что растрепанная баба. Она визжала на одной ноте и не заткнулась бы еще долго, если бы Егор не оттолкнул ее к лопухам в канаве.
– Закройся.
Кристиночка зашлепала губами-варениками, одернула напяленный поверх коротких джинсов рваный бордовый байковый халат в цветочек и заревела.
– Бегом.
Егор вернулся к Костику, но тот даже не пошевелился. Взбаламученная вода в луже разбавилась красным, в месиво падали капли дождя, расходились кругами. Егор выдернул мужа скулящей Кристиночки из лужи и швырнул его на обочину. Жив вроде – башкой двигает, ручонками шевелит, ноги в грязных мокрых штанишках дергаются.
– Еще раз увижу – закопаю, – предупредил Костика Егор, но тот ничего не слышал. Он приподнялся на локтях, сплюнул в траву и неуверенно, непослушным языком послал Егора в пешее эротическое путешествие. Цепь свистнула еще раз, и Костик завалился навзничь, выгнулся, как в агонии, не в силах повернуть башкой с «перечеркнутым» крест-накрест лицом. – Держи. – Цепь упала на мокрый, багрового с бирюзовым цвета волан на вороте куртки. Скоро ткань равномерно окрасится в бурый с оттенком коричневого цвет.
Под вой и скулеж Егор перепрыгнул через колею и оглянулся. Кристиночка кое-как перебралась через глубокую лужу и металась возле своего супруга. Костик не шевелился и звуков не издавал, зато справа и позади что-то лязгнуло. Егор повернул голову – из-за приоткрытой створки ворот за ним наблюдал сосед, уже основательно отощавший, с затравленным взглядом. Он глянул на полудохлого Костика и воющую над ним Кристиночку, на Егора и убрался к себе во двор.
Перед домом было пусто, на крыльце никого. Егор собрал разбросанные пакеты и консервы, отнес на место и осмотрел свои содранные костяшки пальцев. Нестрашно, заживет. Он вернулся в дом и остановился на пороге. Дед, как филин, нахохлился в кресле и молча смотрел на Егора из-под надвинутой на самые глаза вязаной шапки.
– Цел? – старик кивнул в ответ. – Ну и хорошо. Дверь кому попало не открывай, а пароль сначала спрашивай, – отшутиться Егору не удалось. Дед смотрел молча, насупился и с дороги убираться не торопился. Пашки с Лизой не видно, но наверху как-то очень тихо. – Ничего, нормально все. Он больше не придет, – Егор аккуратно отодвинул старика в сторонку и вышел во двор под дождь. Взял канистру и отошел с ней к бане, отмыл руки, умылся. Ледяная вода взбодрила не хуже водки. Кстати, это мысль, хоть и повода нет, но это не важно. Главное – компания. Была у него компания, еще месяц назад здесь же и сидели, когда тепло было… «Завтра же», – Егор забрал канистру и вернулся в дом. Дед сидел в кресле, но при виде Егора поднялся и потащился наверх. – Погоди, дядя Петя, – остановил старика Егор, – давай выпьем, что ли. По чуть-чуть. Мне завтра в город надо.