Инсургент
Шрифт:
Единственной заботой Осетра во время пребывания на борту «Дорадо» стало не столкнуться с майором Мурашко, начальником охраны транспортного судна.
Хотя, если бы они и встретились, какая в этой встрече таилась опасность? Да никакой! И тот и другой - государственные люди, выполняющие задание начальства. И если пассажир не желает показывать свое прежнее знакомство с майором, значит, у него, у пассажира, имеются достаточно серьезные для этого основания. Так что страшного бы ничего не случилось. Просто Осетр загадал: если удастся не встретиться с майором,
Не встретиться удалось.
И это был еще один добрый знак.
На планету высаживались совершенно официальным порядком - с помощью шаттла. Как обычные государственные чиновники, а не секретные агенты с тайным заданием…
Едва заселились в центральную гостиницу города Етоев (всего три этажа и сорок пять номеров, ржавый болт ей в котловину!), Осетр проверил с помощью «Магеллановых Облаков», не вернулись ли к нему необычные способности.
В полном объеме они, увы, не вернулись.
Хотя он различал ТЕМ зрением серые фигуры окружающих его людей, но подчиняться его воле никто не собирался. В этом он убедился, попытавшись воздействовать на одного из служащих гостиницы.
– Извините, уважаемый господин, - сказал служащий, - но подобные услуги в нашей гостинице не оказываются.
И Осетр немедленно перевел свою просьбу в шутку.
Последующие несколько дней прошли в обычной чиновничьей суете.
Пантюхин мотался по окружающим Етоев лесным делянкам, встречался с бригадами мертвяков, расспрашивал их о жизни, работе и отдыхе, интересовался, не нарушаются ли права заключенных.
Права, разумеется, ни в коем случае не нарушались.
И это не удивляло.
Покажите мертвяка, который решился бы заявить о подобных эксцессах! Правозащитник рано или поздно с тюремной планеты улетит, а заявителю еще всю жизнь здесь лямку тянуть. Срок ведь пострадавшему от нарушения прав мертвяку никто не скостит. Даже за то, что кто-то из черепов, извините за каламбур, дал ему по черепу. Нет, всю жизнь придется бедняге тянуть свою лямку, и жизнь эта после заявления может стать намного короче. Свой же братан мертвяк прикончит по просьбе начальства. Система, известное дело, - против нее не попрешь! Как ни упирайся…
Осетр сопровождал Пантюхина во всех его вояжах, возглавляя немногочисленную группу охраны. Работа была непыльной - на государственного чиновника такого ранга мог покуситься только сумасшедший, а таковых черепа убирали подальше от тех мест, где появлялся имперский правозащитник - подобные неприятности никому не нужны.
По вечерам командировочные пили «божью кровушку». Хорошо пили. Незнакомые с ситуацией удивлялись, почему утром практически нет похмелья. Знакомые с ситуацией им ничего не растолковывали. В конце концов, нанимались вовсе не для этого, чтобы объяснять отсутствие алкогольного абстинентного синдрома…
Организм капитана Башарова принимал храпповку без эксцессов, не было ничего похожего на тот, первый стакан, у Макарыча, в кабаке «Ристалище».
Правозащитник мотался по коллективам заключенных, Осетр ждал своего момента.
Иначе за каким бы дьяволом к Пантюхину прикомандировали капитана Башарова?! Ведь чтобы попасть к домику с кошачье-собачьми перилами, в котором будущего капитана встретил торговец грезогенераторами Костромин (он же агент Муромец), совсем не обязательно посещать Чертков. Туда вполне можно попасть и из Етоева. В конце концов, настоящая проверка соблюдения прав отбывающих наказание и может быть только там, где проверяльщика не ждут. А в окрестностях Черткова проверяльщика, обосновавшегося в Етоеве, наверняка не ждут.
Когда торговец грезогенераторами Костромин (на сей раз агент Муромец был местным доктором и носил фамилию Бажанов, оставаясь всем тем же Сергеем Петровичем) присоединился к компании статского советника, Осетр даже не удивился.
Чего- то подобного и следовало ожидать. Не будет же начальник охраны правозащитника самостоятельно заниматься в храпповом лесу поисками неведомо чего, удивляя окружающих!… Нет, все было полковником Засекиным-Сонцевым предусмотрено.
Доктор Бажанов попросил статского советника осмотреть место для отдыха, где заключенные время от времени проводили релаксацию.
– А для должного обеспечения безопасности начальник вашей охраны вместе со мной проверит это место перед тем, как вы посетите его.
Правозащитнику не было никакого смысла отказывать местному врачу в его просьбе.
Галочка в одной строчке плана, галочка в другой строчке - чиновничья работа из таких галочек и складывается…
И уже на следующий день глайдер (не на обычных же автобусах возили по лесам имперского чиновника!) доставил Осетра и доктора Бажанова к знакомому деревянному домику.
Домик с прошлого раза совершенно не изменился.
Впрочем, это вполне мог быть и другой домик. Кто знает?
– может, подобные строения и в самом деле предназначались для релаксации заключенных, и они тут на каждом шагу… ну не на каждом, конечно, иначе бы в прошлый раз Осетра не повезли в такую даль от Черткова.
Пилота оставили в машине. Наружу вышли вдвоем. Доктор с простеньким медицинским чемоданчиком (естественно, для охраны здоровья заключенных суперсовременную технику, типа меданализатора, никто не заводил), Осетр - вооруженный лучевым пистолетом «дикобраз». По скрипучим ступенькам поднялись на крылечко.
Кошки, собачки…
Нет, все- таки это был тот самый домик.
Неужели у всех здешних домиков одинаковые перила украшают крыльцо? Вряд ли…
Осетр ждал, что господин Бажанов-Костромин вступит с ним в разговор, но тот как будто не узнавал старого знакомца. Ну а Осетру и вовсе не требовалось, чтобы его узнавали и с ним разговаривали…
Бажанов открыл незапертую дверь, шагнул через порог, обернулся:
– Заходите, пожалуйста, капитан!
Осетр тоже шагнул через порог.