Интегральное скерцо (сборник)
Шрифт:
Конечно, мы знали: и Попову, и Вильдеку в любой земной поликлинике восстановят и нос, и ухо, и даже лучше, чем они получили их от рождения. Но при встрече на родной Земле этот факт не обещал нам ничего хорошего.
И только юный Кипарелли не страдал ни духом, ни телом. Обняв творение старика Страдивари, он с мальчишеским интересом наблюдал, как в защитном поле космического корабля, вспыхивая, сгорали частички разного межпланетного мусора…
Наши печальные мысли и душевные переживания оборвал радостный голос робота в динамике:
— С возвращением вас, дорогие пассажиры, на родную Землю!
Вот мы и дома, на милой планете!
“Ах,
— Извините, несколько вопросов для прессы и телевидения…
К нам, как змеи, со всех сторон тянутся головки микрофонов.
Журналистская братия окружила нас у трапа плотным кольцом. “Как быстро они узнают о свежих новостях в космосе!”
— Можно ли принимать за благодарность откусывание частей тела у артистов слушателями-инопланетянами?
— Не был ли агрессивный выпад стратдиносов реакцией на музыку “Дископопа”?
— Стоит ли брать на концерты для инопланетян куски сырого мяса, чтобы полнее удовлетворить слушательский спрос?
Под аккомпанемент веселого смеха встречающих эти злоязычные господа журналисты с наслаждением палачей задавали нам свои “невинные вопросики”, от которых закипала от злости кровь и хотелось провалиться сквозь землю. Растерянные, жалкие, мы умоляли их оставить нас в покое, ссылаясь на чрезмерную усталость. И только Кипарелли с мальчишеским восторгом, забыв, что летал на Флору космическим зайцем, рассказывал о встрече со стратдиносами, с удовольствием кинозвезды подставляя под объективы камер свою улыбку.
Славу мы тогда заработали себе шумную и скверную. Пресса и телевидение так ярко подали этот случай, что нам нельзя было появляться на улице.
Общество защиты животных обозвало нас в своем журнале мясниками и зверогубителями. Они подали на нас в суд и на основании статьи Закона об охране животных оштрафовали нас на крупную сумму, запретив публичные выступления там, где могут быть любые представители живого мира. А поскольку на нашем концерте могут случайно оказаться кошка, птица, муха, комар, то решение суда стало практическим запретом нашей деятельности, крахом знаменитого “Дископопа”.
После того рокового случая мы так ни разу и не выступили на сцене. Фирмы звукозаписи больше не приглашают нашу группу для записей музыкальных альбомов. На телеэкранах не появляются наши веселые физиономии. Пресса не пишет о нас восторженных рецензий. Нас постепенно стали забывать.
Но однажды, когда мы шли по улице, одна сердобольная старушка, завидев нас, стала вразумлять своего внука:
— Посмотри, внучек, на этих дядей. Это их чуть не скушала публика за то, что они громко играли. Смотри, сегодня не вздумай заводить свой магнитофон!
Мы рассмеялись. Новое поколение — старое наставление!
POSTLUDIUM
ПОКА НЕ ПОЗДНО
В ней что-то чудотворное горит,
И на глазах ее края гранятся,
Она одна со мною говорит,
Когда другие подойти боятся.
Когда последний друг отвел глаза,
Она была со мной в моей могиле
И пела, словно первая гроза,
Иль будто все цветы заговорили.
Тематические сборники научной фантастики
Литература и музыка — две сестры в семье Искусства. Их устами наиболее чуткие, талантливые и совестливые представители рода человеческого зовут его вперед, учат (не всегда успешно, но это — не их вина) выбирать достойные пути в достойное будущее, стремиться к совершенству, предостерегают от фатальных ошибок, от деградации, от застоя. Но знаменательно, что эти сестры — литература и музыка — еще и заботятся друг о друге, проникают друг в друга, способствуют возникновению чудесных явлений в результате их синтеза, — в особенности, синтеза музыки и поэзии, родственность которых отражена даже и в привычных словесных формулах — поэтическая музыка, музыкальная поэзия.
Поистине необъятна литература — и поэзия и проза, — непосредственно посвященная музыке. Но настоящая Большая литература всегда музыкальна и не может быть иной, потому что занимается фундаментальными проблемами человеческого бытия и подчиняется общим законам красоты.
В сущности, и литература и музыка — И.С.Бах и Гете, Бетховен и Л.Толстой, Чайковский и Бунин (разумеется, этот ряд можно продлевать до бесконечности) — мудрыми взглядами пронзают и прошлое, и настоящее, и будущее. И эта всенаправленность в потоке времени — одна из многочисленных граней, соединяющая музыку и литературу. В пронзительнейшем “Буранном полустанке” нашего современника Чингиза Айтматова переплелись реализм и фантастика, выраженные изумительно ясным музыкальным языком, вызывающим ассоциации с творениями и Моцарта, и Берлиоза, и Шостаковича. Трагически звучат завершающие аккорды: “Ракеты уходили в дальний космос закладывать вокруг земного шара постоянно действующий кордон, чтобы ничего не изменилось в земных делах, чтобы все оставалось как есть…”
“Чтобы все оставалось как есть…”
Мучительные вопросы — где, в какой точке своего исторического пути мы, люди Земли, находимся, куда идем, что нас ждет за горизонтом? На исходе второго тысячелетия становится все более очевидным, что если что-то и может еще спасти мир, то это — красота, имя которой Искусство. Большинство трезво мыслящих людей уже поняло, что человечество находится в опасной близости к пропасти. Правда, благодаря совместным усилиям его лучших представителей темпы сползания к опасной черте в конце восьмидесятых годов несколько замедлились, но… лишь замедлились. Все еще остаются весьма серьезные тревоги, основанные прежде всего на военном противостоянии разъединенных наций, на противостоянии человека и природы, на противостоянии высокого и низменного в самом человеке.