Интендант его Драконьего Превосходительства
Шрифт:
– …Но если слезы одной-единственной девственницы нужны истинному один раз в жизни, то для чего вам столько колб со слезами?
– заглядывая в ближайшую из тайных комнат и чувствуя, как начинает отвисать у меня челюсть, поинтересовалась я.
В комнатушке, больше походящей на чулан, имелся по левую руку - стеллаж, уставленный совершенно однотипными колбами с прозрачной жидкостью. Вероятно - со слезами девственниц. Всего десять полок и на каждой по двадцать колб. По правую руку размещался настоящий лабораторный стол с перегонными кубами,
Экти Ардашир мне не мешал. Снова встал посреди коридора и черными, почти круглыми зрачками своих невероятных глаз наблюдал за моими перемещениями, приподняв густую мохнатую монобровь.
– Ну? Припоминаешь, Мартель, в какой из комнат ты похозяйничал?!
– дождавшись, когда я осмотрю все восемь помещений, потребовал он ответа.
– Так я это… Много где колбы трогал, с полок снимал, нюхать пытался. Все гадал, что там за жидкость, и для чего ее столько… Где тут упомнишь... Кстати, ваше превосходительство, а в самом деле - для чего все это?
– Ты нарочно мне зубы заговариваешь?
– возмутился генерал.
– Что вы! Разве бы я посмел?!
– не менее громко и почти так же искренне возмутилась я в ответ.
– Но хотелось бы понять…
– Да что непонятного!
– Ардашир больше не мог стоять на месте и заметался по коридору, время от времени ударяя кулаком в стену.
– Некогда нам, боевым генералам, по балам да вечеринкам разъезжать, к делессам принюхиваться! Служить империи кто будет?! А так - понюхал колбу и сразу понимаешь: твоя эта делесса или нет! Поэтому у каждого генерала в башне есть такие комнаты с колбами! Как приезжаем в отпуск, так и идем колбы нюхать! Сначала - в своем погребе, потом - у соседей. Правда, больше десятка за день не понюхаешь - восприятие притупляется…
Его превосходительство замолк, а мое воображение тем временем уже рисовало картинку: вот славный боевой генерал, усталый и покрытый пылью, возвращается в свою башню и первым делом мчится в подвал - нюхать колбы. И смешно, и трагично, как часто это бывает в жизни.
– Ладно. С круговоротом колб в природе более-менее понятно, - я видела, что возбуждение Ардашира и не думает идти на убыль. Похоже, невозможность отыскать делессу, слезы которой он проглотил, значило для истинного намного больше, чем он рассказал.
– А что будет теперь, когда между вами и неизвестной делессой и ее дракончиком установилась связь?
– А вот теперь, Мартель, все будет зависеть от того, вспомнишь ты, какую из колб брал, или нет.
– Ардашир перестал бегать от стены к стене, снова встал напротив меня и заглянул мне - нет, не в глаза - в самую душу!
– Если в течение трех дней я не отыщу эту делессу и не стану ей мужем во всех смыслах этого слова, то ты останешься без покровителя, а империя потеряет одного из своих генералов.
Что? Ардашир намекает, что
Эй! Я на такое не подписывалась!
22. Экти на крыше
Чувство вины тяжелым камнем легло на мою душу. Перводраконице ведомо, являлась ли Мартелла самой подходящей делессой для Ардашира. Его Сокровищем. Теперь это не имело значения. Выпив наплаканные мною слезы, генерал оказался связан по рукам и ногам, прикован ко мне магическими путами парных отношений. И эти путы грозили ему смертью!
– Неужели ничего нельзя изменить?
– пробормотала я растерянно.
– Разве нет способа разорвать привязку?
– Пока жива та, которой принадлежат выпитые мной слезы - нет.
– Ардашир вдруг успокоился. Но мне это спокойствие не понравилось. Оно было слишком похоже на смирение обреченного, ожидающего скорой и неотвратимой казни.
– У тебя есть три дня, Мартель, чтобы решить мою судьбу. Я надеялся, что если и погибну в молодом возрасте, то, как и положено боевому генералу - в сражении, а не в болезненной горячке, вызванной любовным томлением… Постарайся вспомнить, парень, если я тебе хоть немного дорог.
Сказав это, истинный отвернулся и пошел прочь. Не через ледник, а по той дороге, что вела в скромный угол под лестницей в холле первого этажа.
Я поманила к себе Теля, посадила его на плечо и молча поплелась следом. Тель по-прежнему молчал, но в его тихих вздохах я слышала немой укор, и очень хотела бы знать, что мой дракончик думает. Но, чтобы поговорить с ним, следовало как-то избавиться от общества Ардашира.
Пока я раздумывала, как бы половчее это устроить, генерал все сделал сам.
– Приберись на кухне и ложись спать, Мартель, - скомандовал он, направляясь на второй этаж.
– А вы, экти?
– не могла не спросить я.
– Может, тоже приляжете, отдохнете?
Ардашир и в самом деле выглядел измотанным до предела. Из него словно выпустили весь воздух, выпили бесконечную драконью силу.
– Спать?
– генерал криво усмехнулся.
– Нет, спать я не буду. Мне не так много времени осталось. Думаю, через сутки я уже не смогу взлететь. Пока есть силы, я должен проститься с небом.
– То есть, вы улетаете?
– Недалеко и ненадолго, адъютант. Я обязательно вернусь, не тревожься.
– И вы не накажете меня?
– Мне не верилось, что вспыльчивый драконище спустит на тормозах мой совершенно непростительный проступок. До сих пор он только то и делал, что заставлял меня отжиматься и то и дело грозил поркой.
– Не думаю, что порка поможет вернуть тебе память, Мартель. Скорее, наоборот.
– Ардашир говорил тихо и спокойно, как будто даже равнодушно. И только подрагивающий желвак на его скуле показывал, что до настоящего спокойствия истинному все еще ой как далеко.
– Ты ведь не держишь на меня зла? Не станешь молчать из желания отомстить?