Интересные времена (пер. С.Увбарх под ред. А.Жикаренцева)
Шрифт:
– Ты ведь тот самый Великий Волшебник. Давно не виде…
– Помнишь, ты хотел серьезно обогатиться на международной торговле? – прервал его Ринсвинд.
– Да. И что? Уже можно начинать?
– Не сейчас, но скоро. Очень скоро. Однако сначала ты должен кое-что сделать. До тебя доходили слухи об армии невидимых призраков-вампиров, которая движется в этом направлении?
Глаза Достаби нервно завращались. Но настоящий торговец никогда не выказывает своей неосведомленности – разве что касательно сдачи.
– И что? –
– О том, что их многие миллионы, – продолжал Ринсвинд. – И о том, что они страшно голодные, поскольку по дороге сюда ничего не ели. И якобы Великий Волшебник заколдовал их, чтобы они были особенно яростными?
– Гм-м… да?
– Ну так вот, все это неправда.
– Неправда?
– Ты что, мне не веришь? В конце концов, кому, как не мне, знать об этом.
– Логично.
– Нам ведь ни к чему паника, правда?
– Нет ничего хуже для бизнеса, чем паника, – кивнул Сам-Себе-Харакири, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Так что обязательно растолкуй людям, что в этом слухе нет ни капли истины. Успокой народ.
– Хорошая идея. Э-э… А эти невидимые призраки-вампиры… У них с собой деньги есть?
– Нет. Они же призраки, зачем им деньги?
– Ах да. Совсем забыл. Как-то вылетело из головы.
– И вовсе их не два миллиона триста тысяч девять, – подчеркнул Ринсвинд.
Выдав в порыве вдохновения эту маленькую деталь, Ринсвинд почувствовал гордость за себя как за художника.
– Не два миллиона триста тысяч девять… – повторил Сам-Себе-Харакири.
Глаза у него слегка остекленели.
– Абсолютно точно. Их не два миллиона триста тысяч девять, что бы там ни болтали всякие праздные языки. И вовсе Великий Волшебник не заколдовал их так, чтобы они выросли вдвое больше обычного. Ну ладно. Вижу, на тебя можно положиться. Мне пора…
Ринсвинд заспешил прочь.
Некоторое время торговец стоял, что-то обдумывая. Почему-то им овладела мысль, что, пожалуй, на сегодня он продал достаточно товара и самое разумное сейчас будет отправиться домой и провести спокойную ночь в глубоком погребе в бочке с мешком на голове.
Путь его пролегал через значительную часть лагеря. Всем солдатам, встречавшимся на пути, Достаби обязательно сообщал, что распространяющиеся слухи абсолютно не соответствуют действительности. Но вначале, само собой разумеется, он подробно пересказывал сами слухи.
Игрушечный кролик встревожено пискнул.
– Я та-ак боюсь бальших нивидимых плизлаков-вампиииилов! – всхлипывала Одна Любимая Жемчужина.
Солдаты, собравшиеся вокруг костра, всячески пытались ее успокоить. Вот только их успокоить было некому.
– Говолят, они уже каво-та съееееелииии!
Один солдат оглянулся через плечо. Стояла кромешная тьма, поэтому, разумеется, он так ничего и не увидел. Что и пугало больше всего.
Красная Армия косыми
Ринсвинд был очень точен в деталях. Всю свою сознательную жизнь (не считая тех ее периодов, когда за ним гонялись существа, количество ног у которых превышало количество зубов) он провел в Незримом Университете. Так что в подобных вопросах он был крупным специалистом. «Не говорите людям ничего, – инструктировал он. – Ничегошеньки». Если бы он верил всему, что ему говорили, то и дня не продержался бы в Университете. Не верь тому, что говорят. Верь тому, что не говорят.
Не говори. Спрашивай. Спрашивай, правда ли то, правда ли это. Умоляй, чтобы тебе сказали, будто бы это неправда. А можешь даже сказать, будто бы тебе сказали сказать им, что все это неправда. Последний вариант действовал наиболее верно.
Ринсвинд был прекрасно знаком с этой Четверкой мелких, противных Всадников Паники. Первые трое Дезинформация, Слух и Сплетня – туго знают свое дело, но они ничто в сравнении с четвертым всадником, чье имя – Отрицание.
Спустя час Ринсвинд почувствовал, что его присутствие уже не обязательно.
Повсюду кипели жаркие споры, в особенности у самого края лагеря, где протянулась ночь огромная, темная и такая… пустая.
– Ну хорошо, а как получилось, что говорят, будто бы их вовсе не два миллиона триста тысяч девять? Если их нет, откуда взялось такое точное число?
– Их просто нет! Призраков-вампиров не существует!
– Да? А ты откуда знаешь? Ты когда-нибудь видел хоть одного призрака?
– Слушай, я сходил к капитану и честно спросил его, так вот он говорит, что бояться нечего, никто на нас не нападет.
– А ему откуда знать? Они же невидимые. Их не видно!
– Он говорит, что невидимых призраков-вампиров вообще не существует.
– Да ну? С чего это вдруг? Вот мой дедушка рассказывал, что их миллионы, там, за Великой Сте…
– Подожди… Что это там такое?…
– Что? Где?
– Готов поклясться, я слышал какой-то звук…
– Я ничего не вижу.
– О нет!
Должно быть, какие-то слухи дошли и до верховного главнокомандования, потому что где-то около полуночи в лагере зазвучали трубы, после чего войскам громогласно зачитали опровержение, сочиненное и подписанное всеми высшими армейскими чинами.
В этом документе подтверждалась реальность призраков-вампиров в целом, но отрицалось их существование в данном конкретном, здесь-и-сейчас, случае. Это был своего рода шедевр военной мысли. Если до опровержения кто-то еще не знал о невидимых призраках, то теперь в курсе были все.
Час спустя накал достиг критической отметки. Ринсвинд слышал такие вещи, которые лично он никогда не придумывал и которые в общем и целом предпочел бы даже не слышать.
Завязывая разговор с парой солдат, он начинал примерно так: