Интересные времена
Шрифт:
– Что есть, то есть, – откликнулся Профессор Спасли тоном, каким обычно хвалят детишек.
Он очень надеялся, что Орда не поймет, какого именно типа одежда на них надета и к какому именно типу цивилизованных людей они теперь относятся. Единственная проблема – бороды. Цивилизованные люди, носящие данного типа одежду, бородатостыо не отличаются. Более того, они прямо-таки славятся своей безбородостью. Но куда больше они славятся тем, что не имеют кое-чего еще, намного более важного.
Коэн поерзал.
– Чешется, –
– А все-таки здорово у нас получается, – заметил Калеб.
Калеб-Потрошитель даже побрился. Брадобрей, первый раз в жизни столкнувшийся с настолько запущенным случаем, вынужден был прибегнуть к помощи стамески. Сейчас Калеб все время потирал внезапно оголившийся подбородок, сверкающий розовой, как у младенца, кожей.
– Ага, мы теперь по-настоящему цивилизованные, – согласился Старик Винсент.
– Если не считать момента, когда ты подпалил ту лавку, – подал голос Малыш Вилли.
– Да я так, чуточку, она даже не совсем сгорела.
– Чиво?
– Проф?
– Да, Коэн?
– А почему ты сказал тому торговцу фейерверками, что все, кого ты знал, умерли внезапной смертью?
Профессор Спасли осторожно постучал кончиком башмака по большому свертку под столом, лежащему рядом с красивым новым котелком.
– Чтобы он молчал о моих покупках, – откликнулся он.
– Но зачем тебе понадобились пять тысяч фейерверков?
– Чиво?
Профессор Спасли пожал плечами.
– Кстати, я рассказывал вам, что, после того как преподавал географию в Гильдии Убийц и Гильдии Ассенизаторов, я в течение нескольких семестров преподавал ее и в Гильдии Алхимиков?
– Алхимики? Вот уж чокнутые типы, все до одного, – выразил свое мнение Маздам.
– Однако к географии испытывают большой интерес, – заметил Профессор Спасли. – Иногда крайне важно правильно определить, где именно ты приземлился. Ешьте досыта, господа. Не исключено, что ночь выдастся длинная.
– А что это за штуковина? – Маздам ткнул палочкой в свою тарелку.
– Э-э. Чау-чау, – ответил Профессор Спасли.
– Я почему-то так сразу и подумал. Но что такое чау-чау?
– Такая порода… э-э… собак.
Взоры Орды дружно устремились на него.
– В этом нет ничего плохого, – поспешил заверить он со всей искренностью человека, который для себя заказал бамбуковые стебли и бобовые лепешки.
– Я ел все на свете, – нахмурился Маздам, – Но собаку есть не стану. У меня однажды был пес. Пиратом звали.
– Как же, помню, – отозвался Коэн. – Это тот самый, с шипованным ошейником? Который еще людей жрал?
– Говори что хочешь, а мне он был другом, – Маздам оттолкнул тарелку с мясом.
– Зато всем остальным – смертью от бешенства. Я съем твою порцию. Закажи ему цыпленка, Проф.
– А я однажды
– Что, в самом деле съел? – спросил Профессор Спасли, одновременно подавая знак официанту.
– Не целиком, только ногу.
– Это ужасно!
– Да нет, с горчицей нормально. «Стоило мне только подумать, будто я их знаю…» Профессор Спасли покачал головой и потянулся за бокалом с вином. Ордынцы, внимательно следя за каждым его движением, нерешительно взяли свои кубки.
– Господа, у меня родился тост, – произнес он. – Да, кстати, не забывайте, пить нужно небольшими глотками, а не вливать сразу все вино себе в глотку. Иначе можно подавиться. Ну, за Цивилизацию!
Орда присоединилась со своими собственными тостами.
– Пчарнь'ков! [37]
– Все мордами на пол, и никто не пострадает!
– Чтоб жил ты на интересном стрёме!
– Как там эта волшебная фраза?… Ах да, гони все, да поживее!
– Смерть большинству тиранов!
– Чиво?
– Стены Запретного Города поднимаются в высоту на сорок футов, – сказала Бабочка. – Ворота сделаны из бронзы. А сам город охраняют сотни стражников. Но ведь с нами Великий Волшебник!
– Кто-кто?
37
Дословно: «Пусть тебе отрежут ноги и похоронят отдельно от тела, чтобы призрак твой не выбрался из могилы».
– Ты.
– Прошу прощения, иногда я об этом забываю.
– Ничего страшного.
Бабочка смерила его долгим, удивленно-уважительным взглядом. Ринсвинду припомнилось, что преподаватели иногда смотрели на него точно так же – когда он получал высокие оценки (согласно закону вероятности, иногда вы просто угадываете правильные ответы).
Он поспешно перевел глаза обратно на кривую, нарисованную углем схему, которую начертила Цветок Лотоса.
«Кто-кто, а Коэн знал бы, что делать, – подумал Ринсвинд. – Он бы просто взял и перерезал всех на своем пути. Ему даже в голову не приходит, что можно чего-то бояться. Вот кто пришелся бы сейчас как нельзя кстати…»
– О да, стена очень крепкая, но ты наверняка знаешь заклинания, которые разнесут ее на мелкие кусочки, – благоговейно произнесла Цветок Лотоса.
Ринсвинд опять задумался – а что с ним сделают, когда выяснится, что он таких заклинаний не знает? «Если я возьму с места в карьер, – решил он, – то, скорее всего, ничего». Ну, проклянут вслед, обзовут как-нибудь, но к этому он был привычен. «Словом шкуру не испортишь», есть, кажется, такая пословица. Ринсвинд всегда очень трепетно относился к собственному кожному покрову.