ИнтерКыся. Возвращение из рая
Шрифт:
Ну пока там шло клубление, тусовочка такая встоячку — сыры, винцо, джинчик, виски, льду — хоть лопатой греби, я быстренько разыскал Пусси. Она — вот ведь талантливая стерва, Блядища, каких свет не видывал, — на этом приеме выглядела ну просто как какая-нибудь Принцесса Кошек, а невинность из нее так и сочилась... Мило, скромно, достойно.
— А я чувствую — чем-то родным на меня пахнуло, — говорит мне Пусси и прикрывает свои голубые глазки.
Сладостно так потягивается, спинку прогибает и хвост в сторону — картинка маслом! У меня
— Ты уже весь дом осмотрела? — задаю такой нейтральный дурацкий вопрос, чтобы не взгромоздиться на нее сразу. При всех.
— Да, — отвечает Пусси. — И знаю парочку мест, где, как говорится, не ступала нога Человека. Пошли?
Но тут я вдруг, слава Господу, вспоминаю, что я сюда пришел не употреблять Пусси и не только на день рождения своего режиссера, а нахожусь здесь еще и с определенным оперативным заданием.
И спрашиваю у Пусси с понтом, без всякого интереса:
— А где твоя миссис Форд?
— Слушай, Мартынчик!.. — оживилась Пусси, как и всякая обычная Кошка, которая на кончике своего языка неожиданно почувствовала вкус сплетни. — Моя-то совсем тронулась!.. У нас в доме сейчас один мужик живет — наш русский, питерский... Вроде они с Моей еще в России снюхались. Так Моя, которая раньше в доме вообще ни к чему не прикасалась — у нас все одна мексиканочка наемная делала: и убирала, и готовила, и со мной гуляла... Так Моя рассчитала эту мексиканочку и теперь шустрит по дому так, что только пыль столбом! А этот Русский Мужик гоняет ее — как Жучку! Она при нем слово боится пикнуть... На четырех лапах, дура, ползает. Я бы к такому и близко не подошла...
— Да ладно тебе выё... вытрющиваться! — поправил я себя. — Ты бы не подошла! А то я тебя не знаю?..
— От него так воняет оружием, что я просто дышать не могу рядом...
— Рядом-то тебе зачем с ним быть? — удивился я. — Отошла бы в сторонку, и все дела.
— Объясняю: раньше, когда Моя-то с другими спала, она всегда брала меня в свою постель. Говорила, что это ее еще больше возбуждает. Ну и мне интересно было — Мужики-то все разные... А когда этот впервые появился у нас и они улеглись, Моя по привычке и меня с собой — под одеяло. А этот Хам некультурный меня за шкирку и ка-а-ак вышвырнет оттуда! Я чуть к противоположной стенке не прилипла. Потом два дня отлеживалась... Я его ненавижу! Жду не дождусь, когда он уедет...
— И когда это может произойти, как ты думаешь?
— Как я поняла из их вчерашнего разговора, если Моя сегодня вечером кому-то что-то сумеет передать, то, может быть, завтра и улетит, говнюк. У него на всякий случай уже и билет есть!
— А что ПЕРЕДАТЬ, Пуська? — осторожно спросил я.
— Господи, Мартын, я-то откуда знаю?! Больно мне это интересно...
— А КОМУ ПЕРЕДАТЬ? — мурлыкнув для приличия, снова спросил я.
— Какому-то богатому старому мудаку, который неподалеку от нас дом строит...
Вот когда у меня в глазах и в башке возникло воспоминание о нашем последнем
— Ну-ка, ну-ка, ну-ка!.. — торопливо сказал я. — Давай-ка по-быстрому разыщем эту сладкую парочку!..
— Мартын! Тебе-то они на хер нужны?! — не выбирая выражений, спросила меня эта голливудская «звезда» с нашего питерского пустыря.
— Кажется, я знаком с этим стариком. Не он ли меня в гости приглашал, когда его дом будет готов? — решительно заявил я и с удовольствием отметил, что Сосредоточенно-Сыщицкий инстинкт во мне явно победил Разнузданно-Половой. — Давай, Пуська, вали прямо на запах своей Хозяйки! Я за тобой, — распорядился я.
— А когда же мы... ЭТО САМОЕ?.. — растерялась Пусси.
— Делу — время, потехе — час, — отрезал я.
Как говорит Шура: «Даже самый пустяковый и полубессмысленный фольклор иногда кажется глубинным и значительным»...
— Пошла, Пуська! — скомандовал я. — Экшен!!!
Нет, есть все-таки Бог на свете! Как вовремя он привел нас по запаху Хеллен Форд в небольшую и слабо освещенную, но очень уютную комнату с широкими диванами и низкими креслами, с разной радиомузыкальной аппаратурой, из которой тихо-тихо мурлыкала мягкая музычка...
На одном диване сидели миссис Форд и тот Самый восточный старик без фрака. Не в смысле — голый, а в обычном хорошем костюме.
И именно в эту секунду, когда мы с рыжей Пуськой незаметно и неслышно проскользнули под соседний диван...
...миссис Хеллен Форд ПЕРЕДАЛА пожилому «роллсройсовцу» НАШ КОМПАКТ-ДИСК!!!
Хотя компакт-диск был без книжки маркиза де Кюстина «Николаевская Россия 1839 года», а просто положен в обычную квадратную коробочку, я ЕГО УЗНАЛ ПО ЗАПАХУ!.. И не только по его собственному, но еще и по запаху Морта Пински, Пита Морено и Джека, которые не раз держали его в руках...
Все остальное, как говорит Джек, было уже делом техники.
Когда «поделыцики» разом вышли из этой комнаты и мы услышали слегка встревоженный голос миссис Форд, который звал Пусси, я под диваном быстренько одной лапой зажал Пуське рот, а второй притиснул ее к пыльному ковру.
И тут же беззвучно завопил по-шелдрейсовски в свой электронный ошейничек:
— Джек! Боб! Внимание!!! Ни слова по-Животному — я не один!..
Тут я покосился на нашу бывшую петербургскую помойницу, блядюшку и стукачку, ныне Кошачью «звезду» Голливуда — а не тянет ли она по-шелдрейсовски? Мне, как оперативнику, сейчас совсем не нужна была бы утечка информации!..
Но рыжая Пуська ни хрена не врубилась, а опрокинулась на спину и кончиком своего хвоста пыталась кокетливо потрогать меня между задних лап.