Интерлюдия смерти
Шрифт:
— Этот сукин сын хочет, чтобы я ему помогала добраться до тебя! — едва сдерживая ярость, проговорила она.
— До чего грубо, — спокойно заметил Рорк. — Излишне прямолинейно для первого знакомства — так вот сразу тебе это предложить, да еще и на приеме за коктейлем. А с чего это он взял, что ты согласишься?
— Посулил мне капитанские нашивки. Сказал, что добудет их мне, а иначе никакой карьеры мне не видать, слишком засветилась из-за неправильного личного выбора.
— То есть речь обо мне. Это правда? У тебя действительно никаких шансов на продвижение
— А мне почем знать? — Все еще не оправившись от нанесенного ей оскорбления, Ева повернулась к Рорку: — Ты что, не веришь, что мне абсолютно все равно? Считаешь, я ради карьеры надрываюсь на работе?
— Да нет же! — Рорк успокаивающе погладил Еву по руке. — Я прекрасно знаю, что тобой движет — мысли о невинных жертвах. — Рорк нагнулся и нежно прикоснулся губами к ее лбу. — Вот тут-то Скиннер и просчитался.
— С его стороны это было глупо. Он даже не удосужился для приличия хоть немного со мной поговорить, а уж потом делать свое гнусное предложение. Недальновидно с его стороны, — сказала Ева. — Ему очень хочется достать тебя, Рорк. Его не остановило даже то, что его могут обвинить в попытке подкупа. Стоит лишь мне подать рапорт о случившемся, и все мне поверят. Ну почему он это сделал?
— Понятия не имею, — ответил Рорк, а сам подумал, что неосведомленность всегда чревата опасностью, и добавил: — Постараюсь выяснить. Но в любом случае ты очень оживила этот скучный прием.
— При обычных обстоятельствах я бы вела себя повежливее и просто отшибла бы охраннику яйца, чтобы под ногами не путался! Но Скиннеру вздумалось завести всю эту канитель про то, что женщины по природе своей — хранительницы очага и продолжательницы рода, и поэтому им не место в полиции. Так что удар в пах в этих обстоятельствах показался мне детской выходкой.
— Я тебя обожаю! — Рорк засмеялся и притянул ее к себе.
Ева рассеянно кивнула, но все же улыбнулась, когда он заключил ее в объятия.
Обычно Ева не считала развлечением эту дурацкую толкотню в клубе, где людей что сельдей в бочке, а от оглушительной музыки лопаются барабанные перепонки.
Но когда работаешь до изнеможения, лучше, если в таком месте рядом друзья.
За столом было полным полно служак из нью-йоркской полиции. Ева едва втиснулась между Рорком и Фини, капитаном и начальником отдела электронного сыска. Похожий на печального бассета, капитан взирал на происходящее на сцене с изумлением.
По другую руку от Рорка сидела доктор Мира, подчеркнуто элегантная на фоне разношерстного окружения, потягивала бренди и невозмутимо взирала на трех музыкантов, тела которых были размалеваны в красно-бело-синие цвета, — этот раскрас заменял им одежду, — исполнявших импровизацию в стиле трэш-рок. Компанию сидящих за столом довершали судмедэксперт Моррис и Пибоди.
— Зря жена пошла спать, — Фини с сожалением покачал головой. — В такое и не поверишь, пока собственными глазами не увидишь.
— Классное шоу! — провозгласил Моррис. В его длинную темную косу была вплетена серебристая лента,
«Для медэксперта, имеющего дело с покойниками, — подумала Ева, — он одевается слишком вычурно».
— А вот Даллас, та точно устроила сегодня настоящее шоу! — весело подмигнул ей Моррис. — Ну и картинка была! Разъяренная лейтенант дает прикурить телохранителям ходячей легенды полиции на конференции сотрудников правоохранительных органов на роскошном инопланетном курорте! Увлекательное зрелище, жаль только, что короткое!
— Отличный хук слева! И неплохой удар в пах. А Скиннер просто болван! — воскликнул Фини.
— Зачем так говорить, Фини, — воскликнула Пибоди. — Он же герой!
— А кто сказал, что герой не может быть болваном? — парировал тот. — Вечно носится со своими подвигами в Городских войнах. Будто он один воевал! Рассуждает о долге, романтике и патриотизме! А на самом деле речь тогда шла о жизни и смерти. И это было ужасно!
— Тем, кто воевал, свойственно романтизировать прошлое, — рассудительно заметила Мира.
— Перерезанные глотки и груды трупов на Пятой авеню — какая уж тут романтика! — отрезал Фини.
— Зато весело. — Моррис подвинул к Фини полный стакан: — Выпейте-ка еще пивка, капитан!
— Копам не к лицу с упоением трепаться о своей работе, — Фини залпом осушил стакан. — Они просто делают свое дело. Будь я поблизости, Даллас, я бы тебе подсобил прижучить его верзил.
Тронутая участием коллег Ева по-свойски ткнула Фини локтем.
— Давай найдем их и отметелим, чтобы дух из них вон! Веселиться так веселиться!
Рорк обнял Еву, и в это время кто-то из его охраны подошел к их столику и, наклонившись, тихо шепнул ему несколько слов на ухо. Рорк помрачнел и молча кивнул.
— Кто-то тебя опередил, — сообщил он Еве. — Там, на лестнице, между восемнадцатым и девятнадцатым этажом, похоже, труп или то, что от него осталось…
3
Ева стояла на площадке лестничного пролета. Когда-то девственно белые и чистые стены были забрызганы кровью и серой вязкой массой. Все ступеньки тоже были перепачканы. А в липком месиве лицом вверх распласталось мертвое тело. Лицо мужчины Ева узнала сразу — это был тот телохранитель, которому всего несколько часов назад она сломала нос.
— Похоже, кого-то он достал больше, чем меня. У тебя нет «Силина»?» — спросила она Рорка.
Тот протянул ей баночку, и Ева обработала руки и подошвы ботинок специальным составом.
— Диктофон бы не помешал, — сказала она и повернулась к стоящей рядом Пибоди:
— Проследи, чтобы служба безопасности отеля оцепила место преступления. Моррис, — с этими словами она бросила ему баночку с «Силином», — за мной!
Рорк протянул ей крохотный пристегивающийся диктофон одного из своих телохранителей. Он хотел было двинуться за ней, но Ева уперлась ему в грудь рукой и сказала: