Интернет-романс

Корнова Анна

Слегка остолбеневшая, я вернулась к нашему столу. Ирина выслушала меня с неподдельным ужасом: «Какие же мужики мерзавцы! Мало того, что тебе врал, так ещё и на здоровую жену болезни наговаривал!».

А мне даже сердиться на Анатолия не хотелось, рассердилась я на себя, что так просто меня развести на жалость. Я ведь ему сочувствовала, считала благородным человеком, оберегающим больную жену, а оказался, права была Ирина, обыкновенный кобель. Но одновременно я испытала и чувство облегчения: не надо ни с кем рвать, всё само выяснилось и порвалось.

Дома машинально включила компьютер. Видимо,

в Петербурге аналогичная ситуация — Миша тоже задумался о правде и честности. Интересно, кто его обманул и в чём. Переписываемся третий месяц, а знаю о нём совсем немного. Но порой мне начинает казаться, что знаю всё, во всяком случае, чувствую. Хотя, как можно чувствовать человека, когда не слышишь голоса, не ощущаешь запаха — только слова на экране. Ну, что ж, спасибо алфавиту за предоставленные буквы.

Мария

Миша, ты всегда стараешься говорить правду? И вообще, что есть правда? Да и есть ли она?

Михаил

Правда есть, но она, как правило, соответствует только конкретному моменту времени. Есть английская пословица: не спрашивай, если не хочешь, чтобы тебе солгали.

Мария

О, этот тонкий йокширский юмор…

Миша, у тебя есть близкая женщина?

Михаил

Я достаточно давно один.

Мария

Почему?

Михаил

У меня появилось некоторое сомнение: а не очень ли я завышаю планку. А с другой стороны и опускать её не хотелось бы.

Мария

При чем здесь "завышать", "опускать"… Мы уже в том возрасте, когда просто понимаем, твоё это, или нет. А когда что-то трёт, где-то жмет, понятно — чужое

Михаил

Если я правильно понимаю, ты имеешь свои определенные критерии личного счастья и своего партнера. Интересно было бы узнать эти параметры, хотя бы в общих чертах.

Мария

Я один раз была замужем, два раза не была, и поняла только то, чего я не хочу. Но, увы, постоянно на это натыкаюсь. Может, это обязательная нагрузка, которая должна быть, но очень не хотелось бы в это верить.

Михаил

И чего же ты не хочешь?

Мария

Не хочется, чтобы обманывал, подводил. Хочется честности во всем.

ГЛАВА 6

В

понедельник на работе все были благостными и довольными: вспоминали субботнее гулянье, восхищались моими хореографическими талантами — я, благодаря своему неказистому кавалеру, стала королевой бала. Андрей Петрович несколько раз заходил к нам и всякий раз, плотоядно улыбаясь, говорил:

— Я и не знал, какая Вы можете быть!

— Какая? — не выдержала наконец я.

— Искрометная, — поверг меня и Алевтину в изумление Андрей Петрович. Нам и в голову не могло прийти, что он знает такие слова.

А днём позвонил Князев, спросил, что я планирую делать вечером, и, узнав, что отсутствие всяких планов — вот мой план, пригласил вечером поужинать. Правильно Ирина говорила, пока место занято, на него никто не сядет. Разобралась с Анатолием — тотчас же в ресторан позвали. Хотя Князев никакой не поклонник, а просто бывший одноклассник, но, как говорит Чума, «плохой мужик хорошему дорогу протаптывает». Это не в смысле, что Князев плохой мужик, а в том, что я ему никак в дамы сердца не гожусь. Князев явно не мой формат — не по Сеньке шапка, а значит, общение с ним можно рассматривать только как преддверие настоящей встречи. Ведь должна же произойти настоящая встреча, встреча с человеком, с которым мы будем любить друг друга, понимать друг друга, беречь друг друга.

Позвонила Ирина, загадочным голосом пригласив покурить. Я приготовилась обсудить свой гордый ответ Анатолию, когда он позвонит объясняться, но Ирина, оглянувшись, словно за нами следили, прошептала:

— Твою Олеговну в больницу забрали с попыткой суицида. Её муж бросил.

— Ингу Олеговну?!

Это было ни на что не похоже. Ингу Олеговну по определению не мог бросить муж. На таких женщин можно лишь благоговейно взирать и благодарить судьбу за счастье находиться рядом.

— Ушел к их же домработнице или гувернантке, ну, в общем, к кому-то из обслуги, — возбужденно шептала Ирина.

— А откуда ты знаешь?

— Маринка из планового с её шофером спит. От неё и знаем.

История с Ингой Олеговной молниеносно облетела отделы и повергла всех в коматозное состояние, затмив не только впечатление от моего хореографического дебюта, но и все рабочие вопросы.

Алевтина изумлялась, чего Инге Олеговне было таблетки пить, когда только мигни — к ней рота слетится.

— Может, ей рота не нужна, она мужа своего любит, — предположила я.

— Да ладно, чего их, козлов, любить? — пожимала плечами Алевтина.

Алевтина была всегда права, поскольку знала истину в последней инстанции, сомнения и размышления были ей чужды. Понятия любви и попранного самолюбия в её шкале ценностей отсутствовали. А может, Алевтина и права: чего их, козлов, любить… Вечером надо будет обсудить с Мишей из Петербурга этот вопрос любовного недуга.

Но вечером было не до компьютерных дискуссий, потому что я с Князевым сидела в ресторане. В таких шикарных местах я ещё не бывала. Интерьер девятнадцатого века, наборный паркет, стулья на гнутых ножках, столовые приборы стоимостью… даже не знаю какой стоимостью, но я на такие точно не зарабатываю.