Интимная жизнь великих диктаторов
Шрифт:
Одно время они собирались снять квартиру в Мюнхене и жить вместе. А на следующий год Митци решила свести счеты с жизнью. Она попыталась удавиться пояском от платья, но ее вовремя обнаружил брат и не дал отправиться на тот свет. Совершенно очевидно, что Гитлер внушал ей страх: однажды он так сильно отхлестал кнутом свою собаку, что Митци была потрясена его жестокостью.
Другая любовница фюрера, Сюзи Липтауэр, повесилась, проведя с ним ночь. Затем у Гитлера завязался роман с собственной племянницей, Гели Раубаль. Его овдовевшая единоутробная сестра Анжела в 1927 году приехала в Мюнхен, чтобы вести хозяйство в доме,
Когда она впервые появилась в Браунхаузе, штаб-квартире Гитлера на Бриннерштрассе, ей с трудом удалось скрыть свое восхищение «большим знаменитым дядюшкой». Он поспешно объявил себя ее охранником и защитником, отвел в комнату, расположенную рядом с его кабинетом. Но возникли осложнения. Политика вызывала у Гели скуку, она мечтала ходить на танцы. Гитлер запрещал ей водить дружбу со сверстниками и однажды, повстречав на улице с приятелем-студентом, пообещал выпороть плеткой, с которой не расставался. Он постоянно читал ей длинные высокопарные нотации, в самых зловещих красках расписывая вред сексуальных связей.
Отто Штрассер, младший брат Грегора Штрассера — одного из основных участников мюнхенского «пивного путча» 1923 года — договорился с Гели о встрече на бале-маскараде. Когда Отто одевался, в комнату вбежал брат с неприятной новостью — Гитлер запретил юноше идти с Гели. И тут позвонил сам Гитлер. «Как я понял, сегодня вечером ты собрался идти с Гели, — бушевал он. — Я ее никуда не пущу с женатым мужчиной. Здесь, в Мюнхене, я не допущу ваших грязных берлинских фокусов».
Позже Отто увиделся с Гели. По его словам, она смахивала на затравленного зверька. «Он меня запер, — плача, сообщила она. — Он запирает меня каждый раз, когда я говорю «нет».
В другой раз приревновавший Гитлер назвал ее шлюхой и заставил свою единоутробную сестру показать дочь гинекологу. Пока Гели осматривали, он расхаживал взад-вперед у крыльца клиники. Узнав, что она все еще девственница, Гитлер купил ей дорогое кольцо, но не перестал запирать ее на ночь в спальне.
А между тем неусыпная забота Гитлера о Гели уже вызывала тревогу у ее матери. Анжела попросила его поклясться, что он не соблазнит ее дочь. Гитлер ответил, что проблема вовсе не в нем. Гели хитрая и распутная, и, несмотря на проверку у гинеколога, она не совсем девственница.
Отто Штрассер, сбежавшей в Канаду после «ночи длинных ножей» и гибели своего брата, понял всю извращенность отношений Гели и Гитлера: юная красавица сохранила девственность, но не невинность. «Гитлер раздевал ее, — сообщил он посланцу доктора Лангера, — потом ложился на пол. Заставлял ее опускаться на корточки над его лицом и рассматривал ее вблизи, и это его очень возбуждало». Гитлеру было очень важно, чтобы Гели сидела над ним на корточках и он мог видеть все. «А когда возбуждение достигало предела, он требовал, чтобы она на него мочилась, и от этого получал сексуальное удовольствие. Гели говорила, что вся эта процедура ничего, кроме омерзения, у нее не вызывала».
Штрассер и раньше об этом слышал от Генриетты Гофман, дочери официального фотографа Гитлера, но отмахнулся, как от истерического бреда. Горничные, убиравшие спальню Гели, жаловались на «очень странные и неописуемые» находки. Гели говорила подружке: «Гитлер — чудовище… ты никогда не поверишь, что
Ярый антисемит отец Штемпфль взялся выкупить эти рисунки для Гитлера. Он действовал через Рехса, коллекционера раритетов, связанных с политикой. Однако Рехс обманул Штемпфля: когда за портфелем явился партийный казначей Франц Хавьер Шварц, Рехс вздул цену. Штемпфль тоже не пережил «ночи длинных ножей». Шварц получил приказ не уничтожать рисунки, а доставить их Гитлеру в штаб-квартиру нацистов.
Пока Гели сидела по ночам взаперти, Гитлер со спокойной совестью посещал других любовниц. Он проводил время в студии официального фотографа Генриха Гофмана, которая являлась явочной квартирой гомосексуалистов обоих полов. Гофман снимал эротические фильмы. Гитлер с удовольствием их просматривал, а заодно проявлял нездоровый интерес к Генриетте, шестнадцатилетней дочери Гофмана. Позднее с его легкой руки на ней женился Бальдур фон Ширах, знаменитый гомосексуалист и вождь гитлеровской молодежи, а также венский гауляйтер.
По-прежнему Гитлер проводил время с Вагнерами. Винифред прониклась к нему такой фанатичной привязанностью, что пригрозила собственной дочери убийством, когда та, возмущенная зверским обращением с евреями, сбежала в Швейцарию.
Отлучками Гитлера воспользовался Эмиль Мориц, он стал посещать Гели. Когда Гитлер застал их вдвоем, он тут же уволил Эмиля и обозвал «грязным евреем».
В 1931 году Гели решила уйти от Гитлера и перебраться в Вену, где она могла бы заниматься музыкой. Анжеле тоже хотелось вырвать дочь из когтей дядюшки Адольфа. Ситуацию осложняла беременность Гели.
Предполагалось, что она зачала от Эмиля Морица, хотя она спала и с молодым фашистом, своим телохранителем. Слухи о причастности к ее беременности Гитлера совершенно беспочвенны. К одному из его последних писем, адресованных ей, прилагались фотоснимки, свидетельствующие о его импотенции. Больше того, племянник Гитлера, сын его единоутробного брата Алоиса, Патрик Гитлер, высказал предположение, что Гели забеременела от молодого еврея из Линца, преподавателя живописи. В ту осень между Гитлером и Гели однажды вечером вспыхнула ужасная ссора.
Гели требовала отпустить ее в Вену. Гитлер отказывался наотрез. Ему надо было срочно ехать в Гамбург, у подъезда ждала машина. Когда он вышел на улицу, Гели окликнула его из окна, еще раз попросила дать ей свободу. Он отказал и запретил с кем-нибудь видеться до его возвращения. На следующее утро ее нашли мертвой.
Из отчета судебного следователя видно, что смерть наступила от пули, которая прошла под грудью и вертикально прошила сердце. Гели Раубаль было всего лишь двадцать три года. В то время ходило немало противоречивых версий ее гибели. По одной из них, фюрер приказал Гиммлеру ликвидировать Гели, по другой версии, он сам нажал на курок, когда они с Гели яростно дрались за пистолет. Говорилось о «крупной ссоре во время завтрака»: якобы Гели сказала Гитлеру, что решила любой ценой избавиться от его диктата и с этой целью обещала одному австрийцу выйти за него замуж.