Интрижка с сюрпризом
Шрифт:
Тут мне пришлось себя одернуть. Сколько можно верить в сказки о принце, который должен жениться непременно на бедной Золушке! В конце концов, деньги идут к деньгам, и так рассуждают многие состоятельные люди. Если Валевичу нравятся самостоятельные и независимые женщины, то искать такую среди золушек — бесполезное занятие. Женщина такого пошиба всегда знает, чего хочет, а значит, имеет деньги. Возможно, Валевичу просто сильно понравилась Ирма, и, узнав, что дама несвободна, он решил не совсем традиционным способом избавиться от соперника.
Так-то оно так, но почему-то мне не удавалось в это
Уже сейчас можно было бы раскрыть Ирме глаза на Федора. Ведь она заказывала мне найти того, кто добивается разрыва их союза со Стоцким. Но, получив ответ на этот вопрос, она задаст непременно следующий: зачем Федору нужно было это делать? Ответить на него я пока не могу. Поэтому придется, чтобы не спугнуть Валевича, пока ничего не говорить клиентке. Вмешаюсь, если события зайдут слишком далеко. Пока же Ирма не оставила намерения выйти замуж за Стоцкого, время терпит. А то я в последнее время почему-то пренебрегала помощью моих магических двенадцатигранников.
Чтобы до конца успокоиться, я решила метнуть гадальные кости.
Выпавшая комбинация вполне перекликалась с тем, о чем я сейчас думала. «15+21+18» — «период, когда следует быть особенно осторожным в любовных делах». Так как лично я в данный момент любовь не крутила, то сказанное скорее всего относилось к Ирме. Что ж, вполне разумное предостережение.
Вечером, когда я готовила себе нехитрый ужин, состоящий из жареного картофеля и холодного мяса, купленного мной в готовом виде, позвонила Ирма.
— Ты можешь сейчас приехать? — Ее голос был настолько взвинченным, что сомнений быть не могло — что-то случилось.
— Это так срочно? — с сожалением спросила я, подумав о своем пустом желудке.
— Вероника умерла, — после небольшой паузы выпалила Ирма. — Ее муж, Влад, сейчас у меня. Пожалуйста, приезжай поскорее! — И она, на том конце провода, перешла на шепот: — Я не знаю, что мне с ним делать.
— Хорошо, — согласилась я. — Буду через полчаса.
Несмотря на трагическую новость, мой аппетит не пропал и все так же ныло в желудке. Справедливо решив, что если я поужинаю, то это обстоятельство только повысит мои умственные способности, я села за стол. Пришлось, правда, пренебречь привычкой тщательно пережевывать пищу. В результате я произвела рекорд. Никогда в жизни я не укладывала прием пищи в семь минут. Зато через обещанные полчаса я уже звонила Ирме в дверь.
Первое, что бросилось мне в глаза, — белое, цвета кучевых облаков, лицо Ирмы. В квартире было сильно накурено. Хозяйка провела меня на кухню.
— Это Влад, муж Вероники. А это Татьяна, о которой я тебе говорила, — обратилась Ирма к сидящему за столом мужчине.
Седовласого мужчину я уже видела сегодня. Это с ним разговаривал Валевич после посещения фирмы сотовой связи. Но тогда мне и в голову не пришло, что вижу того самого мужа Вероники, которого она подозревала в двух покушениях
Влад был намного старше своей жены. В его возрасте людей уже называют по имени-отчеству. Сейчас он смотрел на меня, как утопающий смотрит на соломинку: тусклый, но еще не совсем погасший свет надежды пробивался из-под тяжелых век.
— Я ее не убивал, — первое, что сообщил родственник Ирмы.
Тяжелый вздох вырвался из моей груди непроизвольно. Трудно было рассчитывать, что он произнесет не заезженную фразу всех убийц, а что-нибудь новенькое.
— Как это произошло? — спросила я, усаживаясь на свободный стул и обратив свой вопрос Ирме.
Та, сев напротив меня и подперев голову рукой, начала сбивчивый рассказ:
— Мне не терпелось поговорить с Владом. Я позвонила утром ему на работу, и мне сказали, что он в отгуле. Тогда я решила не дожидаться вечера, отложила свои дела и поехала на Международную.
— Во сколько это было? — остановила я ее вопросом.
— Что-то около одиннадцати. Когда я поднималась на пятый этаж, то между третьим и четвертым этажом наткнулась на лужу крови. На меня сразу нахлынули нехорошие предчувствия, понимаешь?
Кинув цепкий взгляд на Влада, я проследила за его реакцией на слова Ирмы. Он сидел ссутулясь и производил впечатление совершенно потерянного человека. Длинные руки плетьми висели вдоль туловища, тяжелые веки прикрыты. Убитый горем муж, да и только…
— На мой звонок в дверь никто не реагировал. Тогда я позвонила соседям. Вышла бабулька и со слезами и причитаниями рассказала, что около десяти утра она возвращалась из магазина — на лестнице никого не было. Дома старушка вскипятила молоко и вспомнила, что забыла купить хлеба. Решив тут же сходить за хлебом, соседка, спускаясь по лестнице, наткнулась на Веронику, лежащую в луже крови между третьим и четвертым этажом. Десять минут назад, сказала она, приехала «Скорая», и Веронику увезли, еле живую.
Губы Ирмы затряслись, и она плотно их сжала, пытаясь справиться с собой.
— Потом я поехала в больницу, где после долгих проволочек мне сказали, что Ника скончалась по дороге, не приходя в сознание.
— Кто-нибудь из соседей видел, что случилось? — спросила я, не очень надеясь на утвердительный ответ.
— Вроде бы нет. Соседка сделала предположение: в подъезде у каждой ступеньки металлическая окантовка, Ника могла упасть и удариться затылком. Именно из затылка у нее сочилась кровь. А ты же помнишь, она жаловалась на головокружения.
Развернувшись в сторону Влада, следующий вопрос я адресовала ему:
— Где вы находились между десятью и половиной одиннадцатого утра?
Я могла бы ответить за него, но это не входило в мои планы. Влад очнулся от владевших им мыслей не сразу, мне пришлось повторить вопрос.
— Не помню. Может быть, ехал в транспорте или шел по улице, — рассеянно произнес он.
Именно между десятью и половиной одиннадцатого я видела его разговаривающим с Валевичем на улице. И было это на таком расстоянии от его дома, что ни до разговора с Федором, ни после он не мог успеть на улицу Международную, чтобы убить свою жену. Иными словами, у Влада было алиби, только он об этом еще не знал.