Инверсия

Караваев Роман

Нестор опять ощупал живот. Чудеса, да и только! Он отчётливо помнил, как безжалостная сталь клинка вспорола его внутренности. А сейчас — ничего. Получалось, что воин обладал ещё и волшебными лекарскими умениями. За свои шестнадцать лет Нестор о таком не слышал. Разве только в сказках. Мёртвая вода, живая вода… Так на то они и сказки. В жизни сие невозможно. Или всё-таки возможно? Он кашлянул, чтобы привлечь внимание. Незнакомец повернул голову.

— Проснулся? — очень обыденно произнёс он. — С добрым утром.

— Долгие лета тебе, спаситель, — поднимаясь с травы и отвешивая низкий поклон, молвил Хлопов. — Не ведаю, как и благодарить тебя.

— Давай-ка

без политесов. — Странный человек, щурясь от солнца, окинул его цепким взглядом. — Вижу, терапия пошла на пользу. Как себя чувствуешь?

Нестор не стал спрашивать, что означает неведомое слово «терапия», это могло показаться невежливым. Он лишь замотал головой в немом восхищении и выдавил:

— Будто Господь осенил благодатью.

— Вот и ладно, — с удовольствием сказал спаситель. — А теперь рассказывай. Кто таков и что привело тебя в стольный город Санкт-Петербург.

— Зовут меня Нестор, — начал паренёк, усаживаясь рядом, — и родом я из Великого Новгорода. Все мои предки были кузнецами…

В течение четверти часа он повествовал о том, что Макс уже знал и без него, но требовалось соблюсти условия, к тому же всплыли немаловажные, хотя и мелкие подробности. Например, Клюев с некоторым удивлением узнал, что предок его не собирался возвращаться к родным пенатам, совсем наоборот, он намеревался сначала освоить специальность корабельного плотника, а потом, глядишь, и белый свет повидать, плавая под торговым флагом. Откуда у потомственного кузнеца возникли такие идеи, осталось за кадром, но экс-пилот серьёзно задумался над прихотливыми вывертами древнего проклятия. Впрочем, парень помянул, что в четырёхлетнем возрасте привелось ему лицезреть царя Петра, приезжавшего в Новгород. Вероятно, это и дало подсознательный толчок дальнейшему направлению его юношеских фантазий. Нестор, несомненно, относился к тем самым авантюристам, которые и должны были свести род на нет. Собственно, все его предки в восемнадцатом веке отличались склонностью к приключениям. Евсей, возжелавший новых знаний, в результате оказался в Приуралье, у заброшенного сюда катаклизмом преобразователя, и неминуемо погиб бы, не вмешайся его далёкий потомок. Кузьма, поднявшийся в небо на хлипком воздушном шаре, тоже, так или иначе, был обречён. Выходило, что именно на этом столетии замкнулись траектории событий, с неизбежностью приводящих к пресечению династии Хлоповых. Почему? Крылась тут некая тайна, с которой стоило разобраться.

— А как тебя величать? — спросил Нестор, закончив свою недлинную историю. — Про себя я всё обсказал, а вот ты только слушал.

— Не надо меня величать. — Макс медленно провёл по лбу, словно отгоняя навязчивые мысли. — Зови меня просто Вениамином.

— Откуда ты Вениамин, почему решил защитить меня и как исцелил?

Видимо, эти вопросы беспокоили Хлопова с того самого момента, как пришёл в себя и заметил сидящего рядом незнакомца.

— Всё знать не обязательно, — покачал головой Клюев, — но кое-что я тебе поведаю. Родина моя далеко, и обучался я искусству у мудрецов иноземных. Наука эта древняя и тайная. Могу врага без оружия одолеть, могу раны врачевать так, что следа от них не остаётся. Но дал обет хранить молчание, и никто никогда не услышит из уст моих, как делается это. А тебя защитил потому, что не могу пройти мимо, когда зло вершится, и хороший человек от рук нечисти погибает.

— Чудны дела твои, Господи, — прошептал Нестор и перекрестился. — Не похож ты на иноземца, Вениамин,

хотя имя у тебя и нерусское. И говоришь со всем по-нашему. Видать, долго жил в наших краях. А привело тебя сюда что?

— Любопытство, друг мой, одно только любопытство. — Макс благосклонно глянул на предка. — Земля полнится слухами о северной стране, именуемой Россией. С тех пор, как царь Пётр появился в Европе, нет покоя учёным людям и пытливым умам. Лучше приехать сюда и самому всё увидеть, чем слушать домыслы, сочиняемые выдумщиками.

— И чем же занят ты в стольном граде?

— Служу государыне Анне Иоанновне. Науки я превзошёл, теперь самое время пользу приносить.

— Ты же молвил, что обет дал, — удивился Нестор.

— То другие науки, — усмехнулся Клюев. — О земле и о светилах небесных. На них запрета нет.

— Да ты просто кладезь мудрости. — Предок почтительно склонил голову. — А как мы здесь оказались? — вдруг спросил он, косясь на бликующую поверхность невской воды. — В столь пустынных местах?

— Не такие уж и пустынные. Видишь селение? — Хлопов кивнул, переводя взгляд на избы. — Называется оно Рыбацкое. Построено недавно. А попали мы сюда ещё проще. — Макс издал переливчатый свист, и из-за густого кустарника показалась прядающая ушами конская голова. — Скакуна моего кличут Батумом. Теперь он твой.

— Зачем мне конь?

— Чтобы уехать отсюда. Или ты ещё не сыт столицей?

— Куда ж я поеду? — тоскливо клюнул носом Нестор. — Деньги, что родитель, благословляя, дал, украдены. Не осталось ни гроша. Чем кормиться в дороге буду?

— Здесь твои деньги. — Макс вытянул из-за пазухи кошель. — Неужто я их грабителям оставил бы? Держи. И в людных местах не вытаскивай.

Обрадовался Хлопов возврату пропажи, в благодарностях рассыпался. Взвесил кошель в руке и озадаченно уставился на благодетеля.

— Отяготел вельми.

— Серебряные рубли там угнездились, — пояснил Клюев. — Это ещё один мой дар. И не вздумай отказываться!

— Чем обязан я такой милости?

— Не милость это, а доброе расположение. Понравился ты мне душой открытой и помыслами благородными.

— Помыслами? — переспросил Нестор и помрачнел. — Скажи тогда, как дальше быть?

— Ежели хочешь плотницкому ремеслу обучаться — дорога твоя в Олонецкие верфи. На Ладоге до сих пор флот строится, и мастера не хуже здешних. А желаешь другие науки превзойти и свет повидать, тогда надобно поступать в Морскую академию.

— Да как же в Академию-то? Там, поди, лишь дети дворянские…

— Трудность сия устранима. В этом году недобор. — Макс с улыбкой окинул предка взглядом. — Я дам тебе рекомендательное письмо от губернатора вашего Гагарина.

— Ты и с ним знакомство свёл? — поразился Нестор.

— Встречались как-то, — уклончиво сообщил Клюев. — Василий Иванович мне не откажет. Решил? Кстати, лет тебе сколько?

— Шестнадцать намедни перевалило.

— По возрасту ещё годен. Пойдёшь, как недоросль.

— Академия! — Лицо Хлопова осветилось восторгом, но он вдруг засомневался. — Осилю ли?

— Осилишь, — сурово сказал экс-пилот. — С детства ведь приучен трудами всего добиваться. И ум у тебя живой — по рассказу твоему сужу. Гардемарином станешь. Послужишь во славу отечества.

Он поднялся с земли, опять переливчато свистнул, и Батум, постукивая копытами, резво вылетел из-за кустов. Ткнулся тёплой мордой в хозяйскую ладонь, скосил глаз на Нестора. Клюев погладил его по лоснящемуся крупу и ласково произнёс: