Инвестиго, из медика в маги 2
Шрифт:
Женщина облизнула пальцы и, запив угощение водой, прополоскала рот.
— Это не отменяет того, что он заменил тебя тем головорезом. Ясно же, что он не видит в моём сыне защитника!
— Да какой я защитник...
— Ты тренировался! — хлопнула по столу мать. — Ты столько времени проводил за этими тренировками, чтобы после первой же ошибки тебя отодвинули?
— Гург беспокоится о тёте Лав и у меня уже есть другое занятие.
— Разъезжать по вонючей мессалле и уговаривать зеленожопых мыться? — неожиданно выпалила женщина, но, посмотрев но лицо сына, тут же
— Всё в порядке, — Мик встал и подошёл к окну, — не ты одна так думаешь о них.
— Но зачем тебе это всё? У твоего брата есть деньги, почему ты не займёшься торговлей как Бефальт?
— Потому что мне это не нравится.
— Но Гург не всегда будет с тобой, у вас разные пути. Он уйдёт. Такие всегда уходят, а такие как ты всегда остаются. Послушай меня, Микки, — она положила лёгкую руку на плечо сына.
— Не надо, не прикасайся, — отодвинулся Мик. — Я и сам не знаю, зачем прихожу к тебе.
— Ты меня больше не любишь? — пытаясь заглянуть в глаза сыну, она заискивающе смотрела снизу вверх.
— На острове я думал, что больше не увижу тебя. Вообще никого не увижу. Не надо, я же сказал! — снова отодвинулся от неё Мик. — Я тогда дал себе слово, что не брошу тебя.
— Микки.
— Что не брошу тебя, как это делала ты со мной, — отрезал всякие сантименты Мик. — Я не хочу быть тобой. М-мне, — на секунду его охватило волнение и сильная жалость к себе, но он прогнал это чувство, чтобы закончить то, о чём очень давно хотел ей сказать, — п-противно хоть в чём-то напоминать тебя, но ты родной для меня человек.
— За что Микки?
— Вот деньги на неделю, — он положил увесистый мешочек на стол, — и не говори мне больше ничего про Гурга, ты ничего про него не знаешь, — и направился к двери.
— Как же не знаю, — зло прошипела женщина, когда дверь закрылась. — Ведь он отобрал у меня сына.
Снаружи послышались спускающиеся вниз шаги.
— Ты в этом уверен? — Марк засунул руки в карманы и поёжился, стараясь спрятать голову в тёплый воротник.
— Абсолютно, — немногословно ответил Бруно.
Это уже не был тот самый подросток-хулиган, а вполне себе серьёзный молодой человек, вступивший на тропу голюдской зрелости. Девятнадцатилетний Бруно Карц уже пятый год работал на Марка. За это время он смог разобраться со всеми семейными проблемами — помог пострадавшему от насуко отцу, потерявшему способность свободно передвигаться, устроил на хорошие места родных братьев, помог деньгами даже дальним родственникам и дал работу многим своим друзьям.
Бруно уважали все, кто его знал. Оказать услугу этому человеку в мессалле было почётно. У старейшин он на хорошем счету. Благодаря нему часть мессаллы, где он жил, преобразилась. Появилось несколько детских площадок, мусор не валялся, где попало, а собирался в контейнеры и вывозился специальными работниками. С его подачи улучшилось ночное освещение, и значительно снизилась преступность. Для своего района он многое сделал.
Сейчас тот был одет в кожаную куртку обитую мехом, утеплённые чёрные штаны и в коричневый
— Нас хотят вытеснить из Ваабиса. Брат моего подопечного работает прислугой — случайно услышал. Мы потом всё проверили.
— А сколько их и кто они?
— Большая часть из низшего купечества. Майлзы, Дормуты и Пфельцы из среднего — основные зачинщики они.
Марк обдумывал услышанное. Дело было плохо. Они только недавно получили лицензию от гильдии и уже такой прессинг. Пока они приторговывали вне этой клоаки, никто их не трогал. Но стоило попытаться выйти, так сказать, в свет и началось. Припомнились все старые обиды.
— Что будем делать? — Бруно засунул чёрные перчатки подмышку и подул на руки.
— Нам всегда угрожали, но пока не переходили от слов к делу, — задумался Марк. — Усиль охрану во всех местах, которые укажет Бефальт и собери мне что-нибудь на тех троих. Чем живут и так далее.
— Для этого нужно больше людей.
— Найми больше. Я давно хотел, чтобы ты расширился. Сколько у тебя сейчас человек?
— Шестнадцать.
— Не считая родных братьев?
— Да.
— Можно увеличить эту цифру до тридцати.
Бруно удивлённо посмотрел на него. Марк улыбнулся.
— Ну, надо же расти. Ты ещё многое сделаешь для мессаллы.
— Я помню, на ком всё держится. Если пострадаете вы, то много голюдей потеряет работу и снова окажется в нищете.
— Ну, не драматизируй. Не так уж плохи дела, — сказал он, хоть и прекрасно понимал, что командир шпионской сети прав. Ведь система выстроена так, чтобы все зависели от Марка. Предательство — самое последнее о чём они могли думать. Его благо — их благо.
— Когда свадьба вашей матери? — перевёл тему Бруно.
— Через неделю. Надо всё приготовить и ты проследишь, что там замышляют эти клоуны. Надо быть готовым ко всему.
— А вас не беспокоит...
— Что Кунц станет моим отчимом? — договорил за него Марк. — Нет. Он отличный человек.
— Я не про то, ведь он будет старшим мужчиной в вашей семье.
Марк расхохотался.
— Ты думаешь, что он станет главой семьи после этого? — выдохнув очередное облачко пара, он продолжил. — Нет, конечно, всё будет по-старому. Просто я хочу, чтобы моя приёмная мать была счастлива и сделаю всё, чтобы эта свадьба прошла как надо. Она достаточно натерпелась.
— Тогда понятно.
Они ещё немного поговорили о семейных делах и разошлись. Марк выпил чашку горячего шоколада и спустился к себе в подвал. Дверь за спиной герметично закрылась. Хотелось отрезать себя от всех этих разборок и купеческих дрязг. Окунуться в свою страсть.
Рядом валялось несколько прототипов резинового мяча. Пару таких он уже передал через Бруно детворе. Чем заслужил большее, наверное, восхищение, чем вся их работа над мессаллой. Вот так стараешься, стараешься, думаешь как пробраться к ним в сердца, а срабатывает какая-то маленькая глупость.