Invincible! I'm Invincible!
Шрифт:
— Знания об устройстве мультивселенной. Уникальный опыт. Возможность повлиять на всю мировую историю. Я знаю, что вы, ребята, не откажетесь от этого… — усмехнулся Ангстром.
— Ну почему же… — усмехнулся один из киборгов. — Они всегда могут отказаться. И остаться не у дел, пока мы — более лучшие версии их самих — обретаем уникальные знания и строим величайший проект в мультивселенной.
Стоило признать: эти дефективные клоны и правда хорошо его понимали.
*** Снова Марс ***
Как и говорил марсианский предатель, капитан астронавтов нашёлся в штабе местных навальнят. Хитрожопые секвиды, решившие дождаться моего отлёта с Марса и уже после этого сделать ещё одну попытку восстания,
Ещё полчаса ушло на то, чтобы более-менее привести астронавтов в чувство. Любитель секвидов и здесь не соврал и помог людям довольно быстро оправиться от последствий слияния с осьминогами. Только после этого началась подготовка к преждевременному запуску, благо марсиане, воочию увидев, на что я способен, угомонили свою агрессию и не пытались больше вредить нам. Сами же астронавты пребывали в глубоком шоке от всего произошедшего. Сначала наличие жизни на Марсе, потом пленение, потом внезапная «помощь» от местных, закончившаяся принудительным слиянием с паразитами, и вот они, израненные и измотанные, забыв, как участвовали в марсианской революции, снова на борту своего шаттла в компании двух героев с Земли, которые торопят их готовить аппарат к преждевременному запуску.
Да, малолетний дебил по моей подсказке превратился в человека и назвался моим напарником, чтобы ещё больше не шокировать людей. Но пока его пребывание на борту шаттла оставалось тайной для его зеленокожих собратьев, и я не был уверен, как именно мне с ним поступить.
С одной стороны, ему стоит предстать перед судом и согласно местным законам ответить за ущерб, нанесённый государству, и за жизни погибших в этой короткой, но жестокой революции. К тому же если мистер Монарх узнает, что я предоставил предателю их расы убежище на земном корабле, это может негативно сказаться как на нашем личном взаимопонимании, так и на отношениях планет в целом. Хочу я того или нет, но именно я теперь — благодаря заработанному в глазах марсиан авторитету и знакомству с их правителем — практически единственный контакт между Землёй и Марсом.
А что у нас с другой стороны? Банальное нежелание становиться соучастником ещё одного, пусть и законного по местным меркам, убийства — то, что его казнят за пособничество секвидам, ни у кого не вызывало сомнений. По его поведению и манере речи (я немного поговорил с ним, пока мы приводили астронавтов в чувство) создавалось ощущение, что передо мной сущий ребёнок. Тупой, безответственный и легко поддающийся влиянию, но ребёнок. И ведь он не был единственным или даже главным организатором революции, — на последнее ему бы ума не хватило, — нет, он просто оказался слишком талантливым в основной видовой суперспособности марсиан. В то время как большинство марсиан умели трансформироваться лишь в очень умеренных пределах, — менять пропорции и контуры тела, раздувать мускулы, делать из рук оружие, — этот мог, казалось, принять любую форму. Ярким примером было то, что почти все остальные марсиане носили реальную одежду, этот же умудрился изобразить не себе грёбаный скафандр! Он трансформировался даже лучше, чем Марсианский Мужик из первых Защитников (который также был на порядок лучше большинства соотечественников), хотя и колоссально уступал ему в грубой силе и не умел летать к тому же. Именно из-за его таланта в метаморфизме ему выпал жребий подменить одного из астронавтов и совершить незаконную экскурсию на Землю. И это давало мне ещё одну причину пригреть предателя — его возможная полезность
Ну или можно просто выпнуть его с корабля — и пусть расхлёбывает свои проблемы сам. Не сдавать властям, — всё-таки я не хочу быть соучастником его убийства, — но и не везти на Землю. Нейтральный выбор, меньшее зло и прочее в этом духе… я ведь не ведьмак, чтобы подобные полумеры всегда приводили к наихудшему результату? Опять же, с его навыками в метаморфизме — в чём проблема сменить внешность и жить дальше среди марсиан? А трудности новой жизни и всенародная ненависть станут его расплатой за содеянное.
Никакой выгоды для меня, Земли или даже Марса, но в то же время моя совесть вроде бы как будет чиста.
Глава семьдесят девятая, спасительная
В итоге, отведя парня на пару минут за двери компрессионной камеры, я предложил ему последние два варианта на выбор:
Либо он становится моим и Агентства наёмником на коротком поводке и будет остаток жизни скрывать своё марсианское происхождение, либо я выкидываю его где-нибудь в долине Маринера, и пусть сам думает, как ему жить дальше. Отдельно предупредил, что если он где-то проебётся и Марс потребует у Земли его выдачи, никто не будет из-за него портить отношения с красной планетой.
Он не думал и секунды, сразу же согласившись на первый вариант и клятвенно меня заверив, что никогда больше не примет зелёную форму.
На том и порешили.
Но вскоре после взлёта вскрылась ещё одна непредвиденная проблема.
У Третьего, того, который был моим испытуемым, пока я тренировался снимать с людей секвидов, открылось кровотечение в ране на руке. Антикоагулянтного бинта, которым мы обмотали рану ещё на Марсе, оказалось недостаточно в условиях невесомости. Это известная проблема — сильное кровотечение при отсутствии гравитации остановить очень сложно, практически невозможно, уж слишком люди приспособлены к земному тяготению. Очень быстро бинт парня полностью пропитался кровью, и он начал терять около ста миллилитров в минуту, а продвинутый бортовой компьютер шаттла выдал нам, что на него бессмысленно тратить лекарства и бинты, так как он уже обречён.
— С-с-сука… — в сердцах прошипел он на бессердечное замечание машины.
— Ты же сказал, что всё будет в порядке! — упрекнул я Шейпсмита (так мой новый знакомый представился астронавтам).
— Я не думал, что люди такие хрупкие… — попытался оправдаться он.
Мда… Нужно спасать парня, а то он и правда истечёт тут кровью. Сигнал будет идти до Земли чуть больше трёх минут, потом ещё столько же обратно… быстрее будет смотаться самому.
— Сохраняй спокойствие, — тем временем пытался успокоить подчинённого капитан. — Мы что-нибудь придумаем.
— Мы спасём тебя, чувак, — добавил негр.
— Как? — уже почти сорвался в истерику Третий. — Кровь не останавливается! Я умру! Я тут умру! Я стану первым человеком, который умер на Марсе!
«Ну хоть в чём-то ты будешь первым…» — мысленно усмехнулся я, да и все остальные, наверное, тоже.
— Я слышала, в «рвотной комнате» смогли стабилизировать похожее кровотечение! — вспомнила вдруг единственная женщина в команде. — Нужно запечатать рану пузырьком с солевым раствором… но это временное решение. А нам лететь ещё неделю. Мы ведь не сможем провести операцию внутри пузыря, у нас ни специальных инструментов, ни хирурга нет.