Иные мертвецы
Шрифт:
Он не шутил. За последние десять минут нашего путешествия темные тучи заполнили четверть западной части неба, скрыв солнце и отбрасывая мрачную тень на город. От шторма воздух вокруг нас стал тяжелым, плотным, такого я никогда раньше не ощущала. Вайят всегда казался беспокойным во время грозы и однажды признался мне, что буря мешала контролировать его дар. Теперь, когда тоже чувствовала электричество в воздухе, я поняла его слова.
— Тогда вперед, — сказала я.
Фин кивнул. Он снял рубашку и туфли. Когда расстегнул молнию на джинсах, я отвернулась.
Я открыла дверь и вылезла наружу. Фин перелетел на крышу соседнего дома. Затем из машины медленно вылез все еще дрожащий Токин. Его было бы трудно замаскировать из-за его странной кожи и клыков, но большинство людей не обращали на нас внимания. А если и обращали, то говорили себе, что им все показалось.
Токин перебежал улицу и нырнул за припаркованную машину. Я мельком увидела, как он мчался по тротуару к Гроув-парку, сосредоточившись на своем новом задании. Или он хотел сбежать и быть свободным. Фин наблюдал за ним, так что мы скоро узнаем, намерен ли Токин предать нас.
Я скользнула обратно в машину и захлопнула дверь, стараясь сдержать нервозность. Даже припарковавшись посреди городской улицы, поняла, что впервые после инцидента в хижине я осталась наедине с Вайятом. Но сейчас было не подходящее время и место для разговора, поэтому наклонилась вперед, упершись локтями в колени, и смотрела на небо.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Вайят.
— Отлично. Головная боль почти прошла, и мое запястье определенно идет на поправку. Но, скорее всего, потребуется несколько часов, чтобы кости полностью срослись.
— Я знал, что телепортация будет для тебя тяжелой…
— Мы можем не говорить об этом? Было чертовски больно, но я сделала это. Идем дальше.
— Отлично, — сказал он, но по тону подразумевалось: «Я пока откладываю это, но мы поговорим об этом позже».
— Признаюсь, Эви, я не думал, что ты захочешь, чтобы Триады были вовлечены в это дело.
По-прежнему нет никакого движения над парком. — Разве они не меньшее из двух зол?
— Я говорю не о Тэкери, а о тебе. Давай забудем о том, что ты должна была уже дважды умереть. Что, если Тэкери расскажет всем, что он сделал с тобой? Тебя могут захотеть передать Эриксону для опытов.
— Как будто я позволила бы им это сделать. Я лучше умру третьей смертью, чем стану чьей-то морской свинкой, и ты можешь меня процитировать в разговоре с ними.
Он не ответил. Прошло несколько минут, а мы не видели Фина в темнеющем небе. Либо Токин не смог уловить собственный запах, либо что-то было не так. Ни одна из этих возможностей не приводила меня в восторг.
— Буря близко. Ты чувствуешь это, Эви? Словно живой ток бежит по твоему телу к Разлому?
— Да, чувствую. Я так понимаю, что это означает, что наш дар не будет работать хорошо во время бури?
— Буря может дать тебе больше силы,
— Полезно знать.
Прошла еще минута, и ничего не происходило. На противоположной стороне улицы, держась за руки и смеясь, бежала молодая пара. Вероятно, они пытались добраться домой до того, как пойдет дождь. Даже несколько малиновок, которых я видела ранее, исчезли, спрятавшись от приближающейся бури. От нервов меня подташнивало и бешено колотилось сердце.
— Скоро пойдет дождь, — произнес Вайят. — И смоет любой оставшийся след.
Ну же, Фин, где ты? — Я собираюсь проверить крышу ближайшего к парку здания.
— Эви…
— Прекрати. Я иду.
Он легонько сжал мое левое запястье. Прикосновение заставило мой пульс участиться. — Я собирался сказать «сконцентрируйся». Буря будет мешать использовать твой дар. Не позволяй силе сбить тебя с толку.
— Хорошо.
Он отпустил меня. Левой рукой я вытащила пистолет из-за пояса джинсов. Постоянная боль-зуд в правой руке меня раздражала, но пока я могла с этим смириться. Я посмотрела на самый дальний дом в квартале, пытаясь вспомнить все, что знала о крышах этих домов. Обычно плоские, на некоторые можно было забраться снизу.
Я закрыла глаза. Мое прикосновение к Разлому вспыхнуло, как свет маяка, пронесся через мой разум и тело потоком живой энергии. Быстрее, чем когда-либо, я понеслась к крыше. Мое направление изменилось, повернувшись к западу, привлеченное силой грозы. Я снова сконцентрировалась на крыше. Меня тянуло в одном направлении, но я отчаянно пыталась идти в другом.
Нет! Очередной ментальный рывок перекинул меня через дом, и я, кувыркаясь, рухнула на просмоленную крышу, ударившись раненым запястьем так сильно, что мою руку и плечо пронзила раскаленная добела боль. Не самое изящное мое приземление.
Я вскочила на ноги, не обращая внимания на вернувшуюся головную боль. Быстро осмотрев крышу, не увидела ни скопы, ни кого-то еще. Я прокралась к краю крыши, выходящей на парк, и посмотрела вниз. Четверо подростков надевали свои рубашки, покончив с баскетбольным матчем, но больше никого. Ни Токина, ни Фина.
Я уселась на крышу, привалившись спиной к невысокой стене и держа оружие в руке. Легкие капли дождя застучали по крыше, оставляли темные пятна на моих джинсах. Могла ли я пропустить Фина? Нет, он бы убедился, что мы его заметили, прежде чем преследовать Токина.
Рядом зазвенела музыка, приглушенная оркестровая мелодия, которую я не знала. Я засунула пистолет за пояс джинсов и поползла вдоль крыши к северному концу дома, пока не нашла источник звука. Черный футляр, слившийся с землей, идеального размера для пары очков. Я подняла его и открыла.
У меня скрутило желудок не от звонящего сотового телефона — идентичного тому, который мы нашли вместе с телом Уиллеми. А от небрежного комка коричнево-белых перьев, засунутых в футляр рядом с сотовым.