Инженер – повелитель гномов
Шрифт:
И тут же торжествующий, непонятно кем исторгаемый смех сильно ударил по барабанным перепонкам Николая, а вслед за этим пришла боль. Но не та, которую совсем недавно испытал инженер. Нет. Та боль на самом деле оказалась ненастоящей, да и не болью вовсе. Такой болью играют дети в песочнице, пересыпая ее друг другу лопаточками в ведерки. При этом дети весело хохочут и лепят из нее куличи.
На этот раз пришла настоящая боль. Королева. Императрица. Невыносимая.
Гномы вокруг короля падали как подкошенные. Некоторые пытались кричать, некоторые возносили сжатые кулаки к своду. Только Нагибин, до крови закусив губу, стоял на одном колене посреди распластавшихся на полу тел. Из его ладоней синими змеями непрерывно вырывались молнии. Трещали
Но какой-то знакомый, но крайне неприятный голос не позволял ни провалиться в забытье, ни умереть. Голос монотонно и упорно, словно опытный рудокоп, бил острым кайлом в сознание Осипова:
– Коля. Ты должен встать и убить это.
– Встань и убей. Я не могу это удержать.
– Осипов, встань и убей. Ты можешь. Только ты.
– Николай. Если не убьешь, то погибнет много миров.
– Коля. Тебе этого не простят. Встань и убей. Иначе будешь терпеть эту боль вечно. Я не шучу и не пугаю. Я знаю.
Инженер, наконец, понял, что это говорит Нагибин. И понял, что он говорит не абы кому, а именно ему. И именно ему, Осипову, необходимо каким-то образом побороть Невыносимую, как-то подняться на ноги, да еще кого-то или что-то убить. Это невозможно. Просто невозможно. Это выше сил человека. Да и гнома тоже.
– Я помогу, – раздался тихий шепот Шлюксбарта. – Мне очень страшно, но я помогу. Заберу твою боль. Но не всю. Не всю…
Король замолчал, и Осипов почувствовал, что Невыносимая отошла от него на пару шагов. Но осталась совсем рядом, стала чуть в стороне и с интересом наблюдает за происходящим. Улыбается и терпеливо ждет, чтобы снова стать полновластной хозяйкой мироздания. Тело и разум инженера запели от счастья. Боль, которая осталась с Осиповым, не шла ни в какое сравнение с Невыносимой. И инженер понял, что он вполне может действовать. Также Николай осознал, что времени у него мало и надо спешить. Тяжело опираясь руками о скользкий пол, Осипов прополз по неподвижным телам чуть вперед, оставляя смертельные молнии мага слева от себя. С трудом встал на ноги и огляделся по сторонам.
Увиденное его потрясло. В первую секунду инженер не поверил своим глазам. Под его ногами валялись куски тел, отрубленные конечности и головы. Чуть дальше отдельной кучей лежали телохранители в изрубленных доспехах, обильно залитых кровью. Один из охранников явно доживал последние секунды своей жизни. У него изо рта вытекала струя крови, правая рука мелко подергивалась. Самое лучшее оружие королевства, скованное легендарными кузнецами древности и веками усиливаемое лучшими боевыми рунами, никому не оставило шанса. Не помогли ни доспехи, ни самые мощнейшие защитные руны на них. Топор победил щит.
А еще через несколько мгновений Осипов осознал, что находится почти в центре прозрачной полусферы неправильной формы, сделанной словно из мыльного пузыря. Она неприятно светилась багровым цветом, и казалось, разлетится на тысячи обломков от малейшего дуновения ветерка. Но нет. С одной стороны в багровую стену били различным оружием дружинники. Среди них отчетливо выделялась фигура Шипулина. Андрей с перекошенным от крика лицом непрерывно махал топором, безуспешно стараясь разорвать тонюсенькую стеночку пузыря. А возле ворот с десяток гномов с помощью тяжелых кирок первой волны прохода так же безо всякого положительного результата пытались прорубить невесомую завесу.
Еще раз осмотрев место побоища и с трудом подавив рвотные позывы, Николай перевел взгляд на мага и проследил, куда же Нагибин так остервенело бьет своими молниями. А маг бил в огромного, почти в два раза выше гномьего роста, розовато-красного каменного голема. На голове у того словно детская панамка
С замиранием сердца Николай понял, что телохранитель каким-то невероятным образом превратился в практически не уничтожаемого гранитного идола. Впрочем, способ хоть и не понятный, но вполне действенный. А через мгновение Осипов вспомнил, что каменные големы хоть и отличаются невероятной силой, но крайне тупые и неповоротливые.
Окутанная молниями фигура, грубо вырубленная из гранита, медленно, очень медленно продвигалась к Нагибину. Видно, как мешал Нагибин этому продвижению. Но голем упорно, передвигаясь буквально по сантиметру, шел вперед. Вот он напрягся, каменно застучал ногами и вознес бесформенные руки над головой. И отвоевал у мага почти треть шага. Сами же молнии не причиняли бывшему телохранителю никакого видимого вреда. Гранит, правда, местами разогрелся и почернел.
– Милостивый Владыка, спаси от мрака и дай приют в твоем Чертоге! – потрясенно пробормотал Николай, поняв, что именно придется ему сейчас убивать. Оглянувшись по сторонам, инженер подобрал с пола топор и, непрестанно поражаясь своей смелости, обошел голема сзади. Несколько секунд рассматривал незамысловатую текстуру гранита, потом тяжело вздохнул, размахнулся и со всей силы ударил тупую каменюку в спину.
Лезвие топора отскочило от нее, словно молот от наковальни. Стиснув зубы и беспрестанно ругаясь, Николай еще несколько раз бил в гранитную спину. На пятом или шестом ударе лезвие топора обломилось, оставив на широкой гранитной спине малюсенькую щербинку.
– Да что же это такое! – отчаянно закричал Николай, отбросил сломанный топор в сторону и обратился к магу. – Павел Анисимович! Что мне делать?
Нагибин почему-то ничего не ответил, лишь непонятно задергал головой в направлении ворот. Там уже набилось столько гномов, что слизи упасть некуда. Народ привычно размахивал над головами кирками, но делал это настолько слаженно, что в голове у Осипова мелькнула нелепая мысль: «А не местная ли это команда поддержки, наподобие тех, что развлекают почтенную публику в перерыве баскетбольных матчей?» Усмехнувшись дикому предположению, инженер задумался и хлопнул себя по лбу:
– Какая, к мраку, «группа поддержки»! Это они мне показывают, что голема киркой долбить нужно, – обрадованно проорал Николай и тут же осекся. Ведь все кирки находились там, по другую сторону непробиваемого багрового пузыря.
Бывший охранник снова загрохотал огромными ступнями и неожиданно шагнул в сторону, при этом довольно резво вытянул руку вправо. Николай не ожидал от самоходной заготовки для древнеегипетских саркофагов такой прыти и еле успел сделать три шага назад. Под ногами что-то металлически звякнуло, и в глаза блеснули драгоценные камни. Отпихнув носком сапога кубок, Осипов отошел на безопасное расстояние от голема и нашел взглядом тело безымянного рудокопа, который выпил яд, предназначавшийся для короля.
– Спасибо, парень, – прошептал Николай, судорожно выдергивая из поясной кожаной петли тяжелую кирку. – Я позабочусь о твоей семье. Ну а сейчас мне надо завершить одно дело.
За то время, пока инженер отсутствовал на поле боя, голем смог приблизиться к магу больше чем на метр. По бледному, как мел, лицу Павла Анисимовича текли капли пота. Вообще, маг откровенно паршиво выглядел, и стало понятно, что долго противостоять каменюке он не сможет.
Простая деревянная рукоятка удобно легла в ладони Осипова. Черное, потертое от долгого употребления кайло приятно поблескивало острым концом пики. Несмотря на то что Николай не ощущал в кирке присутствия ни одной даже самой завалящей руны усиления, он чувствовал исходящие от незатейливого инструмента силу, спокойствие и даже умиротворение. Несколько раз провернув в руках кирку вокруг своей оси и тщательно прицелившись в оставшуюся от топора царапину на спине голема, инженер нанес сперва несильный удар, а потом постепенно начал наращивать темп.