Иорич
Шрифт:
— Конечно. Ей хотелось узнать, получаю ли я удовольствие, когда учиняю резню ни в чем не повинных текл.
— Она что, так длинно и спросила?
Алиера вяло махнула рукой.
Я проговорил:
— Ты, пожалуй, слишком наклюкалась, чтобы как следует соображать, но я должен заметить, что если Империя по-настоящему взялась за следствие, то в ложных обвинениях против тебя никакой нужды уже нет.
— Однако же я здесь, — сказала она.
— Да. Я попытаюсь это исправить.
Алиера зевнула.
— Дашь знать, как получится.
— Если
— А если я буду пьяной, ты оставишь меня в покое?
Я мог намекнуть, что она вовсе мне не помогает, но похоже, этот аргумент был бы недостаточно силен. Чтобы описать драконлорда, чью гордость уязвили, слово «упрямый» подходит недостаточно полно. А для Алиеры нужно слово еще более крепкое.
— Тогда скажи, — спросил я, — получаешь ли ты удовольствие, когда учиняешь резню ни в чем не повинных текл?
Она с минуту испепеляла меня взглядом, а потом расхохоталась. Я рад был, что угадал — шансов за то, что меня прикончат на месте, было ровно столько же.
Алиера смеялась над шуткой куда дольше, чем оно того стоило, но я приписал это ее состоянию. Наконец она утерла глаза и призналась:
— Да, но только не по доверенности.
— Сомневаюсь, что иоричам такой ответ понравится.
— Не факт, — возразила она. — Вполне возможно. Я спрошу у адвоката, возможно, он построит на этом нашу линию защиты.
— Так и сделай. А я спрошу у императрицы, что она по этому поводу думает.
— Так и сделай. Мне интересно, что за всем этим стоит.
— Мне тоже. Я поэтому сюда и пришел.
— Думаешь, я что-то смогу тебе рассказать?
— Практически в этом уверен. Более того, возможно, даже захочешь, если бы я только знал, о чем спрашивать.
Она плеснула в бокал немного вина.
— Возможно, и захочу. Какую именно задачу ты пытаешься решить?
Я представил ей быстрый обзор картины, как я ее понимал.
— Итак, ты думаешь, джареги, — она почти выплюнула, — собираются вставить следствию палки в колеса?
— Ты знаешь таких джарегов или орков, чтобы они отказались от возможности получить прибыль, если есть альтернативный вариант?
— Нет. Но я не вижу такого варианта, который не ударил бы по ним же.
— Ты не такая уж пьяная, а?
— Вообще-то нет.
— Возможно, мне следует рассказать Норатар, или прямо императрице, обо всем происходящем как я его вижу.
— Возможно.
— Если только ты сама не захочешь.
— А мне зачем?
— Ну, не знаю. Показать, мол, никаких обид и все в порядке.
— Кто тебе сказал, что тут нет никаких обид?
— Ну ладно, а как насчет политических игр? Просто все мои загвоздки — не того сорта, который можно решить, если вдруг Империя будет у меня в долгу.
— В общем-то мне все равно. — Она помолчала. — Но спасибо за предложение.
— Д'ски!тна.
— Что?!
— Не стоит.
— Я знаю, что это значит. Ты где выучил сариоль?
— Так, только пару слов, — признался я, чувствуя, что краснею. — Поболтал кое с кем из менестрелей… не суть важно.
Алиера
— Что-нибудь еще, или я могу возвращаться к разработке побега из тюрьмы?
— Можешь возвращаться. Тебе притащить контрабандой маленький синий камушек, или еще что-нибудь?
— Камушки на самом деле фиолетовые; и — да, штучки три я охотно взяла бы.
— Угу.
Я поднялся и собрался уходить, но она произнесла:
— Влад.
— Хм?
Я ждал, что она скажет спасибо за все мои труды. Или, возможно, объявит нечто основополагающее, скажем, поделится со мной видением, ниспосланным Богиней Демонов.
Но Алиера сказала:
— Я не возражаю, что моя дочь играет с твоим сыном.
— Хм. Ладно, спасибо.
Стражница вывела меня наружу.
По дороге из Дворца я остановился у знакомого разносчика и взял сосисок (неплохие) и хлеба (мог бы быть и посвежее); а потом добрался до номера в гостинице. Лойош сообщил, что там пусто, и я вошел, плюхнулся на кровать и попытался собрать мысли в кучку. Живот заурчал. Я что, слишком стар, чтобы питаться хлебом и сосисками? Ужасная мысль.
Пока я вот так вот лежал, рука моя ласкала крошечные золотые звенья оплетки рукояти Леди Телдры. За все эти годы я лишь дважды воспользовался ей; наверное, Телдра одобрила бы. Затем я подумал о другой знакомой иссоле, но эту мысль пришлось отодвинуть в сторону: сперва дела.
Ладонь продолжала гладить рукоять Леди Телдры.
Эй, ты там? Мысли будут? Можешь помочь?
Ничего.
Как-то вдруг мне стало очень сильно ее недоставать — во плоти, в смысле. Да, конечно, сознание того, что ее личность сохранилась в основе оружия [21] — это все прекрасно, но я никогда по-настоящему не чувствовал, что это так. И не полностью в это верил. Сказала бы она, что убить кучу текл невежливо? Мне до этого большого дела нет — значит ли это, что я такой плохой? Возможно.
21
см. «Иссола»
«А что бы она сказала насчет того, что кто-то валяется в постели, не снимая сапог?»
«Да уж.»
Мысли мои блуждали — и это правильно, потому как порой они добираются как раз до нужного места и заглядывают под нужный камень. В данном случае они добрались до главного советника Перисила. Занятный тип. Я поведал ему чистую правду: все прежние адвокаты, с какими я только сталкивался, интересовались лишь тем, как бы стать побогаче. Нет, обо всех представителях Дома Иорича такого не скажешь — это общая черта тех, кто работает в интересах джарегов. Не знаю, возможно, это сказывается дурное влияние. Или, возможно, как раз личности такого вот склада — неважно, из какого они происходят Дома — более склонны на них работать, брать взятки, бить в спину, подтасовывать улики для бедняги вроде того, кому повезло с Перисилом…