Иосип Броз Тито. Власть силы
Шрифт:
Тито сказал, что занял твердую позицию в отношении зоны «А» для того, чтобы помешать итальянцам потребовать зону «Б». По мнению Джиласа, его решение было «также частью тщательно подготовленного плана, нацеленного на усиление независимости Югославии от Запада в то самое время, когда в Советском Союзе наметились определенные изменения после смерти Сталина» [414] .
Это, возможно, говорит о недостаточной прозорливости Тито. Он был не слишком хорошим шахматистом, как утверждает Дедиер, торопливо бросавшимся в атаку, не продумав альтернативные ходы, а затем размышлявшим над тем, как выбраться из беды.
414
Джилас
В мае 1945 года Тито рисковал развязать третью мировую войну, претендуя на Триест только для того, чтобы выяснить для себя, поддержит ли его Советский Союз.
Теперь, восемь лет спустя, он снова стал в угрожающую позу и принялся витийствовать с позиции слабости. За пределами Югославии никто не поддержал его притязаний на этот про итальянский, антикоммунистически настроенный город.
На последовавших в 1954 году лондонских переговорах Тито преспокойно уступил Триест Италии. Тем не менее, к чести Тито, следует сказать, что, утратив Триест, он с достоинством и даже с некоторой небрежностью воспринял свое поражение. Он был не из тех, кто подолгу скорбит над потерей.
Британская королева после утраты своего последнего континентального владения утверждала, что когда она умрет, на ее сердце прочтут слово «Кале». В конце XIX века французы не могли забыть потери Эльзаса-Лотарингии. А вот Тито забыл о городе, на который претендовать он не имел особых оснований.
Шумиха вокруг Триеста сначала отвлекла внимание от развития дела Джиласа. В тот же самый день, когда его несла на руках восторженная толпа в сторону площади Республики, в партийной газете «Борба» появилось первое из его противоречивых эссе. Суть его сводилась к следующему:
Революция не может спастись прошлым. Революции приходится искать новые идеи, новые формы, отличные от своих повседневных аналогов, новый стиль и новый язык. Буржуазия и бюрократия уже нашли новые формы и лозунги. Демократия тоже ищет их и обязательно найдет – для того, чтобы Югославия могла двигаться вперед [415] .
Подобные фразы в «Борбе» и в напыщенном идеологическом журнале «Новая мысль» не привлекли бы к себе внимания нигде на Западе, однако в студенческом общежитии имени Иво Лола Рибара они изучались с живейшим интересом.
415
Джилас М. Подъем и падение, стр. 334.
Хотя Джиласу было уже 42 года, являясь вице-президентом страны и главой Национальной Ассамблеи [416] , он все еще оставался кумиром студентов-вольнодумцев. Он повсюду расхаживал в рубашке с расстегнутым воротом и в матерчатой кепке, ездил в белградских трамваях, иногда пил кофе в буфете отеля «Москва». Джилас был известен и тем, что презирал богатство и аппаратные привилегии. То, что он вел жизнь простого человека, также придавало дополнительный вес статьям в «Борбе» и «Новой мысли». Восприимчивые читатели подмечали, что стрелы, пускавшиеся иногда в адрес Советского Союза, имели отношение также и к КПЮ – с ее «интригами, двурушничеством, жаждой власти, карьеризмом, фаворитизмом, выдвижением на руководящие посты своих людей, родственников, „старых борцов“ (stari borci – бывшие партизаны) – и все это под вывеской высокой нравственности [417] .
416
М. Джилас был Председателем
417
Клиссолд С. Джилас: программа революционера. Лондон, 1983, стр. 232.
Из более поздних мемуаров Джиласа мы узнаем о том, как летом 1953 года усилилось его беспокойство, когда он заподозрил, что Тито после смерти Сталина сдерживает процесс демократизации под лозунгом «возврата к ленинским нормам жизни и диктатуре пролетариата».
Эти вопросы находились на повестке дня Пленума ЦК КПЮ, проводившегося в конце июня 1953 года в резиденции Тито на острове Бриони, в бывшем загородном доме эрцгерцога Франца Фердинанда. Вот как вспоминал об этом в своих мемуарах Джилас:
Сам факт, что местом проведения пленума стал Бриони, вызвал у меня неодобрение, которое я не мог и не желал скрывать. Уже стало традицией проводить пленумы ЦК в Белграде – там, где заседали и Центральный Комитет, и правительство. Мне не казалось, что проводить пленум на Бриони, в известной всем и каждому резиденции Тито, означало подчинить Центральный Комитет Тито, вместо того, чтобы, наоборот, подчинить самого Тито партийному руководству [418] .
418
Джилас М. Подъем и падение, стр. 323.
Джилас поделился своими соображениями с Карделем и Ранковичем, а также пожаловался на вооруженную охрану в отеле и даже на вилле Тито, несмотря на то, что остров и так охранялся моряками и пехотинцами.
Джилас явно находился в неуправляемом состоянии духа. На террасе титовской виллы некий старший товарищ поинтересовался мнением Джиласа о скульптуре работы Августинчича, изображавшей русалку. «Очаровательна, – ответил Джилас, – и в мире существуют еще пять тысяч подобных ей скульптур».
– А вот Тито она нравится, – заметил коллега.
– Это дело его личного вкуса, – отпарировал Джилас.
Следуя автомобилем обратно в Белград, он сказал Карделю, что не сможет поддержать новую «брионскую линию и останется при своем мнении» [419] .
Противостояние Джиласа «брионской линии» выразилось в осенней серии статей в «Борбе» и «Новой мысли». В то время, когда они появлялись на газетных страницах, Джиласу пришлось принять участие в выборах в Народную Скупщину, в которую он выдвигался кандидатом от Черногории. Результаты выборов были, как обычно, заранее предопределены. Джилас описывает то чувство, которое многим из нас знакомо по пребыванию в церкви или же на каком-нибудь представительном собрании.
419
Джилас М. Подъем и падение, стр. 324-325.
Находясь в Титограде, я испытывал детское желание вслух крикнуть о том, что, будучи единственным кандидатом, в любом случае выборы выиграю я. Но из уважения к моим слушателям я подавил в себе это желание – разве это их вина, что они участвуют в таких вот «выборах»? Я настоял на том, чтобы в Пожареваце не было никаких официальных обедов, поэтому мы пообедали дома у местного секретаря партийной организации – без всякой торжественности и государственных затрат [420] .
420
Джилас М. Подъем и падение, стр. 337.