Иприт
Шрифт:
Рокамболю очень хотелось спать. Наконец-то комната без света… И среди нее знакомый, милый пулемет. Такой, какой у Пашки. «Спокойной ночи», — подумал медведь.
Но вдруг в противоположной стене открылись огромные блиндированные двери, и толпа вооруженных людей с ожерельями, рядами надетыми на шею, накрученными на руки и на винтовки, бросилась на Рокамболя. Медведь вскочил, бросился к пулемету.
— Та-та-та-та-та-та-та-та, — заговорил пулемет, — дз-дзянь, — запищали пули, рикошетируя от стальных стен.
Крики и вопли огласили подземелье —
— Сражение, — закричал Рек, въезжая в комнату на стуле, — дым, атака…
Марш вперед, смерть нас ждет,
Черные гуса-а-ары… —
запел он…
— А, медведь! Спишь? Правильно, руку, честный зверь, позвольте представиться. Рек, бог, но на самом деле порядочный человек и корпорант, правда — высеченный, но я отомщу… Впрочем, спать лучше…
И, положив свою голову на спокойно лежащего Рокамболя, Рек заснул сном младенца.
…………………………………
В этот момент в Лондоне уже встало солнце, дым рассеялся, и манифестации шли по городу, оглашенному радиомузыкой. Хольтен принимал народ, стоя на балконе дворца.
…………………………………
— А, вот мой двойник, — произнес Словохотов, стоя над спящим Реком, — и Рокамболь здесь… Именем восставшей Англии арестовываю вас, гражданин Рек! Рокамболь, не спи. Шерстяной мешок, проверь мой мандат!
Но Рокамболю снились кедровые леса.
— Ура! — произнес Словохотов, поднимая зверя на руки и таща за собой схваченного за ворот Река, — едем домой.
Солнце ударило Рокамболю в нос, и он недовольно открыл глаза. Словохотов, слегка запыхавшись, стоял над ним. У Пашкиных ног бредил пьяный Кюрре. Сам Пашка уже переоделся в форменку. Он был все тот же, только похудел слегка, и на груди, поперек старой татуировки — якоря, были красным нататуированы строки химических формул.
ГЛАВА 51
Начало которой происходит В ЗАРОСЛЯХ ОРЕШНИКА, а КОНЕЦ В МОСКВЕ
Россия заросла орешником. По правде говоря, настолько же орешник походит на теперешний, насколько современные птицы на тех птиц, что разводят теперь в Аскания-Нова, Таврической губернии.
Известно ли вам, почтенный читатель, что в Аскания-Нова, близ Крыма, с 1924 года водятся птицы с шерстью? Неизвестно? Прочтите соответствующую книжку об Аскания-Нова и не утверждайте, что в момент нашего действия Россия не заросла орешником. Мы согласны с вами, что этот орешник приносит несъедобные орехи, что о листья его, как о шипы, можно наколоть тело и что союзники во главе с достопочтенным профессором Мондом не могли выдумать уничтожающих орешник газов. Он уничтожил границы, шел на Германию. Танки, тракторы не могли его поглотить. Его корни были тяжелее и крепче железа. Поля сражений, блиндажи и крепости давно заросли травой.
Вся Россия представляла собой громадный зеленый
Холодной осенней ночью по тропинке среди такого орешника, направляясь к русской границе, шла женщина.
Событие это произошло еще до восстания в Лондоне, Россия жила под землей, и только юркие мыши встречали женщину на перекрестках тропинок.
Пост империалистических солдат внезапно вырос на ее дороге.
— Ваш документ!
Женщина мертвым голосом проговорила:
— Я ищу своего мужа.
Солдат в противогазовом шлеме, делавшем его похожим на несессер, насмешливо сказал ей:
— Ваш муж, наверное, в Советской России. Не насаждает ли он там этот чертов орешник, от которого скоро сдохнет весь мир.
— Я не знаю, где мой муж. Я найду его труп. Он пошел вчера искать пищу.
— Биль, слышишь, ему стало мало общественной пищи, и он пошел искать еще, как волк.
Другой солдат нетерпеливо сказал ей:
— Нам некогда с вами разговаривать, через пятнадцать минут нас ждет шоколад. Потрудитесь, сударыня, отойти в сторону. Вон туда, поглубже в орешник.
— Зачем я буду отходить?
— Вы хотите, чтоб мы вас оттащили? Биль, она не знает, зачем ей нужно отойти! Затем, что мы имеем желание немного пострелять в вас согласно распоряжения.
И солдаты скинули автоматы с плеч.
И солдат, грубо схватив ее за плечо, толкнул к орешнику.
Но вдруг его затошнило.
— Биль, противогазы! — закричал он.
Но было поздно. Веселость пришла вслед за рвотой. И взявшись за руки, на узкой тропике трое солдат и женщина начали отплясывать какой-то бессмысленный танец.
— Гип… Гип!.. — вскрикивал мрачный Биль.
— Гип! Гип! — вторили ему остальные.
Так, обрывая одежды, забыв о шоколаде, метались они с неимоверно веселыми лицами по узкой тропике, пока из-за угла не показались другие солдаты с громадными красными звездами на шлемах. Они молча и неслышно подошли к танцующим и дали им понюхать что-то из пузырька, и пост свалился на землю. Упала и женщина. Так началось наступление русских. Мы не пишем исторический роман и не будем утруждать ваше внимание на истории похода по Германии.
Это воевали не люди, это воевали химические фабрики, и люди исполняли обязанности реактива на те или иные газы. Трест Ипатьевска выпустил газ «ЗГ». Веселящий.
Через восемь дней Америка уже прислала в Европу четыреста тысяч противогазов, защищающих от «ЗГ». Ипатьевское объединение выпустило арсины минимальной концентрации. Через месяц Америка направила в Англию арсины, в точности копирующие русские, и англичане нашли их мало действующими, потому что в это время было изобретено… И только кустарник «ХЗЩ» неустанно и медленно шел вперед, покрывая своими железными корнями все шоссе, дробя, как сыр, скалы…