Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Усыпляющее зелье, профессор, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти, — начал было говорить Слава вспоминая учебник, но Снейп взмахнул рукой, обрывая его на середине фразы. Гермиона помрачнела и руку опустила.
— Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?
Рогозин, с минуту, подумал. Когда-то в ФЭС давно-давно изучали отравления этим мифическим камешком… По легендам он находится…
— В желудке у козы, сэр.
— Верно. — Снейп проигнорировал поднятую вновь руку Гермионы. — Увереннее,
На этот вопрос Рогозин ответ знал твердо (спасибо маме):
— Волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит.
— Что же… — Снейп подумал с минуту, — вам записывается один балл за ответы. — Он говорил это таким тоном и таким голосом и с такой гримасой на лице, словно у него заболели зубы.
Один балл! Всего-навсего один балл?! Ну ты и…
Рогозин загнал свой внутренний протест подальше на задворки сознания, и настроился на рабочий лад.
Снейп разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя…
Рогозин молча варил зелье вместе с Луной, которая очень ловко орудовала ножом и другими инструментами, нарезая те или иные ингредиенты. Они оба не решались общаться на этой паре вслух — лишь только обменивались взглядами.
Зелье от фурункулов получилось на славу. Вячеслав проверил и с инструкцией на доске — все было правильно. Все-таки мама доктор медицинских наук… И всегда требовала от него четкости и аккуратности.
Снейп просто молча прошел мимо и даже не взглянул на его котел. Зато на Невилле отыгрался сполна… Но дело было в том, что из-за своего страха мальчик все перепутал, и зелье грозило вот-вот…
— БУУМ!!!
Это сдетонировал котел Невилла. Его самого залило его горячей «работой» — и вся кожа покрылась красными волдырями. Он с трудом сдержал свой крик — было очень больно… Рогозин встал со своего стула, намереваясь помочь.
— Идиот! — прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?
Мальчик, прикусив губы, со слезящимися от боли глазами слушал бушевавшего над ним в гневе профессора. Казалось, вся его выдержка уходила на то, чтобы тут прямо не разрыдаться. Малфой, сидя на задней парте далеко от эпицентра взрыва, ржал во весь голос. Слизеринцы ухохатывались над жалким видом гриффиндорца. Луна была явно расстроена.
Рогозин расстроено качал головой — парню требовалась срочная медицинская помощь (он ведь может не выдержать боли), а Снейп явно не спешил оказать ее. Ситуация требовала скорейшего вмешательства. Терпеть он больше не мог:
— Прошу прощения, сэр, — обратил свое внимание на профессора Слава, — Невилл сейчас свалится от болевого шока… Можно
— Мистер Рогозин, — прошипел Снейп, — не смейте перебивать преподавателя! Никогда! За подобную наглость я начисляю вашему факультету пять штрафных очков! А раз уж вы вызвались… То с глаз моих — долой!
Слава, потрясенный несправедливым решением преподавателя до глубины души, не стал даже оспаривать, решив подойти с вопросом к декану. Да и Невилл уже грозился упасть прямо в кабинете от болевого шока.
— Хорошо, — ровным тоном проговорил Слава, — сэр.
Парень молча обхватил бледнеющего на глазах друга за плечи, и смог дойти с ним до Больничного крыла, так тут называли медицинский кабинет. Он уже знал путь — они с Луной за эти дни старались изучить замок по-максимому.
Мадам Помфри с ужасом поглядела на Невилла, которого Вячеслав опустил на ближайшую к нему кушетку. Невилл был довольно плотным по комплекции, и от этого был тяжелым. Он почти потерял сознание.
— Молодой человек, как он получил такое? — медведьма, засучив рукава, начала колдовать над ним, стоя с волшебной палочкой.
— Взрыв котла на зельеварении… Мадам, вы ведь его вылечите?
— Конечно же… Зелье выпьет, намажу мазью — и все… Оставляйте смело вашего товарища… Дня через два будет вылечен.
— Спасибо, мадам.
Вячеслав в приподнятом настроении вышел из крыла и направился к профессору МакГонагал. Кажется, у нее точно было в этот день окно. Верно, кабинет профессора был закрыт на ключ — она всегда его закрывает, оберегая от посторонних.
Он быстро спустился на этаж — урок грозил вот-вот завершиться, а поговорить было нужно без лишних свидетелей.
Уродливые каменные горгульи не пропустили его, несмотря на вежливую просьбу. Тогда Слава попросил их вызвать сюда профессора. МакГонагал вышла из учительской.
— Профессор МакГонагал, я хочу поговорить с вами о серьезном нарушении прав учащихся на уроке зельеварения Северуса Снейпа, произошедших только что…
Преподавательница только усмехнулась:
— Не вы первый здесь, кто жалуется на профессора Снейпа…
— Но были нарушены все мыслимые правила! На вводной лекции нам были должны объяснить технику безопасности, потом… учитель обязан относиться ко всем ученикам в равной степени одинаково. Потом учитель не должен был оставлять ученика (да и вообще весь класс!)в опасности, и тот серьезно пострадал! Это было сделано намеренно. Тем более, мне, предложившему преподавателю свою помощь, был сделан выговор и незаконно сняты баллы!
— Это…
— И это наш первый урок зельеварения! Боюсь, дальше будет только хуже… У вас есть студенческий совет или… Попечительский комитет? — спросил Слава, плюя на то, как выразительно профессор МакГонагал выпучила глаза. — Я хочу туда пожаловаться, я думаю что и пострадавший ученик, Невилл Долгопупс, тоже захочет присоединиться ко мне… Я всего лишь соблюдаю все законы и право ученика, профессор… Всего лишь…