– Поминайкакзвали, – снова прошептала она и вошла в комнату.
Леди Брэкнелл стояла возле камина, кузен Элджернон сидел на диване. Тетя сохраняла суровое
выражение лица, братец, напротив, довольно ухмылялся.
– Итак, во-первых, ужина тебе сегодня не видать, – провозгласила тетя Гвендолен.
«Уф, это даже к лучшему», – подумала Иринка, но долго ей радоваться не пришлось.
– Во-вторых, мой прелестный, воспитанный сын, – тетя указала перстом на кузена, хотя Иринка и так знала, кто является тете сыном, – выяснил, чем ты занималась вместо латыни. Ты подобрала животное! – тетя хлопнула ладонью по каминной полке, и подсвечник с грохотом упал на пол. – Животное! Больное и заразное всякими болезнями!
Этого Иринка не ожидала. Оказывается, кузен следил за ней постоянно. Даже в парке не было ей спасения. А бедный котенок? Что сделалось с ним?
– Жаль,
животное поймать не удалось. Но отныне ты будешь сидеть в своей комнате, без права выходить оттуда. Еду тебе будут приносить, однако не надейся на десерты! Через неделю мы едем в Лондон, как тебе известно. Оставить тебя тут одну я не имею морального права. В память о матери и беспутной сестре я обязана следить за тобой. Мне не доставляет это никакого удовольствия. Но я осознаю свои обязанности в отличие от тебя. В сентябре все приличные люди съезжаются в Лондон. И мы, как обычно, поедем туда на месяц. Запомни, по возвращению, ты вернешься в свою тюрьму – ты будешь сидеть у себя в комнате, пока я не выдам тебя замуж. Твоя бабуля вся была в долгах. У тебя нет приданного, а единственное, что ты имела, мы с Элджи сожгли в камине. По мосье Пушкин плакать нечего – это не приданное, это худшее, что могла оставить тебе моя мать.