Ирландская колдунья
Шрифт:
— Я целый день смотрела на то, как из вашего кабинета одна за другой вылетают зареванные девицы. Честно говоря, это немного меня заинтриговало.
— Ну а теперь?
— Поначалу я была потрясена, — призналась она. — Ведь всегда думала, что слухи о вас весьма преувеличены.
— И что ты скажешь теперь?
— Что вы действительно уродливое злобное чудовище, скорое на расправу.
— Со мной тоже никто не церемонился, — буркнул Реймонд с досадой. Что толку объяснять этой соплячке, что прежде о нем шла совсем иная слава?
— Йен рассказывал, что вы были учтивы
— С тех пор как мы виделись в последний раз с Магуайром, утекло много воды. И многое успело измениться.
— Я бы не удивилась, если бы Йен мне наврал. — Изабель равнодушно пожала плечами. — Ему доставляет удовольствие хвастаться своими знакомствами. Будто это добавляет значительности и его несравненной персоне!
Йен действительно был значительной персоной — по местным меркам. Пендрагон не стал лишать Магуайра ни власти, ни земли, хотя имел такую возможность. В пользу Йена сыграл тот факт, что он никогда не пытался затеять междоусобицу на границе с землей Пендрагона. Но де Клер не собирался спорить об этом с какой-то девчонкой, слишком многое о себе возомнившей. Ей еще предстояло понять то, что не весь мир вращается вокруг ее драгоценной персоны, а Реймонду оставалось проклинать ее неопытность и чересчур юный возраст. Не хватало еще ходить в няньках у собственной жены! В отличие от большинства мужчин ему нужна была настоящая спутница жизни, а не племенная кобыла.
Для того чтобы превратить в настоящий дом такую махину, как Гленн-Тейз, ему нужна была не избалованная соплячка, а опытная женщина с сильной волей и твердой рукой. И снова его мысли вернулись к Фионе. Можно подумать, на ней весь свет клином сошелся!
— Милорд?
Реймонд растерянно замигал. Судя по раздраженному тону Изабель, она уже не первый раз пытается обратить на себя его внимание. Де Клер отчаянным усилием заставил себя вернуться к теме разговора:
— Разве тебе не нравится Магуайр?
— Он же мой родственник. Какая разница, нравится он мне или нет?
Реймонд не удержался от улыбки, а Изабель украдкой вздохнула и потупилась, делая вид, что расправляет складки на юбке. Она понимала, что испортит все дело, переча лорду Антриму на каждом слове, но не могла смириться с мыслью о том, чтобы стать женой какого-то чужака. Да вдобавок человека, захватившего их земли. И что этим англичанам не сидится на месте? Почему бы им не оставить Ирландию в покое?
— Вам нечего добавить к списку ваших достоинств, перечисленных отцом?
— Господь не наделил меня должным терпением. Я предпочту доехать куда-то верхом, нежели тащиться в повозке, и я не хочу выходить замуж за вас! — Ее даже передернуло, стоило подумать о том, что придется делить постель с этим типом. — Но… у меня нет выбора. Или вы, или монастырь.
Как ни пытался, Реймонд не сумел представить себе эту гордячку в образе монахини. У него не укладывалось в голове, как ее отец вообще мог додуматься до такого решения.
— Да, если так решил твой отец — выбора у тебя нет.
— Выбор есть всегда, — упрямо возразила Изабель.
— Ты
Чтобы ее отцу пришлось заменить заключение в монастыре на заключение в темнице? О'Флинн, должно быть, совсем рехнулся!
— Нет, — прерывисто вздохнула она. — Я покорюсь его воле.
Покорится. Склонится перед силой. И Реймонд больше не сомневался, какое принять решение. Он не желает иметь дело с женщиной, которая не хочет быть его женой. Об этом не может быть и речи.
— Могу лишь посочувствовать тебе.
Девушка подняла на англичанина растерянный взгляд.
— Придется тебе сбежать, малышка.
— Я не малышка! — гордо вскинулась она.
Одного этого было достаточно, чтобы распознать в ней избалованную девчонку, командующую всеми без малейших угрызений совести.
— Ну, насколько я могу судить, ты даже целоваться не умеешь.
— Неправда, я умею целоваться! — выпалила Изабель.
— Неужели? — язвительно процедил де Клер. Девушка поняла что проговорилась, и отвела взгляд, но от Реймонда не укрылось, с каким напряжением ее холеные пальчики сминают оборки на платье. Она тоже боялась его как огня, хотя до поры до времени скрывала этот страх под внешней бравадой. Нет, его не устраивала женщина, способная лишь покорно кивать в ответ на каждое слово. С годами он успел убедиться в том, что столь безоговорочная покорность никогда не бывает искренней.
— А ты довольно привлекательна, — заметил Реймонд, прикидывая, не соблазнится ли ее прелестями сэр Алек.
— Проклятие!
Он только усмехнулся в ответ. Но Изабель было не до смеха.
— А я-то надеялась, что вы этого не скажете! Я знаю о своей привлекательности. Мужчины прожужжали мне об этом все уши. Но кроме внешности у меня есть еще и мозги, милорд, и я была бы не прочь ими пользоваться!
— И чем бы ты занялась?
— Опытами.
Нет, это уж слишком! Реймонд расплылся в широкой улыбке.
— Мне нравится смешивать всякие вещества и смотреть, что из этого получится.
— И что же у тебя получалось?
Изабель пожевала губу, явно борясь со смущением, но в то же время сгорая от желания похвастаться своей ученостью.
— Ну, к примеру, я разнесла угловую башню в папиной цитадели.
— Так-таки целую башню? — Реймонд скрестил руки на груди.
— Ну, почти целиком.
Черт побери, теперь понятно, отчего у О’Флинна так чешутся руки от нее избавиться! Вот только у жениха должно быть достаточно средств, чтобы покрывать убытки от ее опытов!
— И как тебе это удалось?
— Понимаете, я смешала серу и золу и эту черную смолу, которая иногда попадается в горах…
— Так ты составляешь зелья?
Глухой голос де Клера заставил Изабель насторожиться.
— Нет, что вы! Скорее я назвала бы это огненным порошком, потому что дело всегда кончается грохотом и пожаром. — Причем по большей части пожаром. Наверное, ей еще следовало уточнить пропорции этой огненной смеси.
— Я бы ни за что не позволял такие эксперименты! — с чувством заявил Реймонд. — Из-за детской забавы ты рискуешь не только имуществом, но и жизнью людей.