Исцеление Перекрестка
Шрифт:
Но никто из грим не задержался там, чтобы поохотиться, а те, что отставали, сломя голову кидались догонять, стоило только Геку коротко и резко тявкнуть. Бидж все время чувствовала внимательные взгляды на спине и невольно шла быстрее, чем по пути с Перекрестка.
Солнце уже почти садилось, когда они вернулись на левый берег реки Летьен — холмистое плоскогорье, постепенно понижавшееся к дороге, ведущей в Виргинию. Бидж устала, но намеренно сделала крюк, чтобы попасть сюда.
Она оглянулась. Грим друг за другом входили на Перекресток, потом растянулись цепью и расселись на склоне, как
Гек вышел вперед, внимательно глядя на Бидж и виляя хвостом. Гредия зарычала, а Диведд угрожающе поднял Танцора.
Но Гек только ткнулся носом в ладонь Бидж и покорно лизнул ей руку. Потом он тявкнул и побежал на восток. Неожиданно из травы вырвалась стая молчунов, и грим, к огромной радости Бидж, рассыпались по полю и стали их преследовать. Через несколько секунд они исчезли из виду, скрывшись в высокой траве и кустах.
Бидж вздохнула и позволила себе расслабиться. Она даже сама не понимала до сих пор, в каком напряжении держала ее близость грим. — Повезло под конец, — прокомментировал Диведд, в последний раз заглядывая в Книгу Странных Путей. — У тебя извращенный ум. — Он захлопнул книгу и кинул ее Бидж. — Спасибо, что одолжила.
Бидж повернулась к Гредии.
— Ты нуждаешься в обследовании. Рожать ты будешь?..
— Как волчица.
— Вот и хорошо. Я не могу особенно много сделать, когда ты в человеческой форме, но могу проверить, все ли в порядке, после трансформации.
— Завтра. — Гредия нырнула в кусты и исчезла. Диведд вздохнул и снял наконец руку с рукояти меча.
— Расплатись со мной. Я нуждаюсь в выпивке. Бидж вручила ему шестерик.
— Так ты знал, что деньги у меня с собой.
— Ты не говорила, что это не так. И правильно делала: держу пари, обманщица из тебя никудышная.
— Это плохо?
— Нет, — Диведд пытался высмотреть, куда скрылась Гредия, — но это значит, что ты не обладаешь очень полезным умением.
Бидж проследила за его взглядом.
— Нравится тебе Гредия?
Диведд поколебался, потом ответил откровенно:
— Нельзя сказать, что я ее ненавижу. Но я видел, как вир убивают. За ними нужно следить.
Бидж прекрасно его понимала. То же самое она сама чувствовала в отношении него.
— Ты к ней привыкнешь.
— Ко многому ведь привыкаешь, верно? Бидж переменила тему.
— А как насчет грим? — спросила она весело. — Как ты думаешь, к ним ты привыкнешь тоже?
— Нет. — Диведд смотрел на склон холма. — Никогда. Мне они совсем не нравятся. — Насвистывая, он отправился восвояси.
Глава 9
На следующий день Бидж долго спала: на нее напала лень. Кружка, который вставал раньше всех на Перекрестке, всегда поучал ее: «Здесь ты должна жить не по часам. Если работы много, зажги лампу и не ложись, пока не кончишь; а если чувствуешь себя усталой — спи».
Харриет Винтерфар, задержавшаяся на Перекрестке дольше, чем рассчитывала, уехала, забрав грузовик:
Бидж
Бидж съела легкий поздний завтрак и занялась приведением в порядок своих записей; это была нелегкая задача, поскольку многие ее пациенты одновременно являлись и клиентами тоже, а другие не имели ни имен, ни хозяев. Бидж беспокоил застой в делах: если население Перекрестка не увеличится и не появятся новые виды, ее ветеринарная практика станет эпизодической.
В середине дня, хотя она не слышала приближающихся шагов, кто-то постучался в дом.
Бидж спрятала ловилку за спину и слегка приоткрыла дверь, но тут же широко распахнула ее.
— Фиона, что случилось? — Фиона была в блузке с длинными рукавами; она держала в охапке молчуна, завернув его в окровавленную футболку.
Зверек дрожал; его уши были растопырены, но летать он не мог: тонкая мембрана, отходящая в стороны от длинных ушей, была разорвана в нескольких местах, а вдоль носа тянулась глубокая узкая рана.
— Где ты его нашла?
— Безмозглая тварь, — неодобрительно сказала Фиона. — Поймать ее ничего не стоило. Я наткнулась на нее в траве рядом с гостиницей, она подпрыгнула, растопырила уши и плюхнулась на живот в шести футах от меня. У нее оказались почти взрослые детеныши, они все пищали вокруг, пока я ее не подняла, и только тогда улетели.
Бидж измерила молчуну температуру и посчитала пульс, потом подняла губу и посмотрела на десны (оказалось, что они имеют странные черные полосы), а также сжала кожную складку, чтобы определить степень обезвоживания (кожа быстро приобрела свой первоначальный вид, но молчун обливался потом, как перепуганный мышонок). Не имея с чем сравнивать, Бидж мало что могла сказать о состоянии животного.
Бидж вспомнила, как в колледже во время практики по мелким животным лечила доберман-пинчера, залезшего под ограду из колючей проволоки и распоровшего себе нос. Бидж всегда побаивалась доберманов, но пес лежал спокойно и почти робко смотрел на нее. Зашить такую рану оказалось совсем нетрудно.
— Ты хочешь, чтобы я зашила ей нос?
— Конечно, нет, — резко ответила Фиона. — Последнее время я только и слышу, что их поголовье нужно уменьшать. Я хочу, чтобы ты усыпила ее.
— У меня есть Т — 61 — обычное средство для эвтаназии. — Бидж подняла глаза на Фиону. — Ты знаешь, что мясо после этого не годится в пищу?
Ту передернуло.
— Не так уж я голодна.
Бидж приготовила шприц. Ей подумалось, что ее запасов не хватит, если придется усыплять сотни изувеченных молчунов; Фионе придется научиться самой разделываться с ними.
Однако сейчас рыжая девушка ласково гладила животное, что-то тихо приговаривая. Бидж повернула к свету переднюю лапу, стараясь обнаружить вену. Молчун быстро и поверхностно дышал; Бидж решила, что он в шоке.
Передние лапки были небольшими и слабыми, но вены выделялись отчетливо, так что сделать укол оказалось нетрудно. Как только Бидж нажала на поршень шприца, маленькое тельце содрогнулось, глаза закатились.