Исцеление
Шрифт:
— Николай Петрович, мы все время о вас вспоминали, а вы нас совсем забыли, — последнее она произнесла по-детски капризно и рассмеялась.
— Я здесь и это явно не прав-да, — он тоже рассмеялся.
Михайлов решил, что когда они вместе: комплиментов лучше не произносить, более уместен деловой разговор, о литературе, искусстве, политике, работе.
— Правда, правда, — неожиданно поддержала мать Вика.
— Все, девушки, — он поднял руки, — сдаюсь.
— То-то! Вас же надо покормить, — встрепенулась Алла, — наверняка давно не ели домашнего.
—
— Бывают, — расплывчато ответила Алла.
— Юристы сейчас оформляют мое ООО «Доктор», подыскивают помещение. После этого — необходима мебель, оборудование и прочее. Мне нужен надежный помощник по хозяйственной части, одному не справиться. Как вы, Алла, на это смотрите?
— Я не совсем поняла, — решила уточнить она детали.
— Я предлагаю вам работу… Пусть не по специальности…
Николай почувствовал, что Алла сдерживает ответ, готовый вырваться наружу радостным согласием, для приличия тянет время.
— Я бы никогда не пошла работать в ООО — слишком не надежно, сегодня ты в фаворе — завтра выгонят. Что у частника на уме? Но к вам, Николай Петрович, уйду! И с большой радостью! Какой вы все-таки хороший человек!
Алла на мгновение волнующе прижалась к нему, и это не ускользнуло от Вики. Ее лицо не выразило эмоций, но взгляд омрачился.
— Я рада за тебя, мама, — скупо сказала она.
— Вначале я и тебя, Вика, хотел пригласить к себе, но у тебя прекрасная перспектива — после медицинского ты тоже можешь работать у меня.
— Столько ждать!? Возьмите…
Ее голос вырвался неподдельной молящей болью, гласом приговоренного просил о помиловании, казалось, каждая клеточка просяще трепетала и глаза взывали о помощи и пощаде.
Такой бурной и откровенной реакции не ожидал никто.
— Ты же сама говорила, что хочешь стать врачом и работать со мной? — Михайлов даже растерялся.
Вика молчала, опустив голову, ее глаза подернулись тоской и влагой.
— Хорошо, я возьму тебя к себе.
— Правда?!
— Правда, правда! Если мама не против.
Ошеломленная Алла не смогла возразить, покачав в знак согласия головой.
— Но ты, Вика, не спросила меня — о какой работе идет речь.
— Я уверена, Николай Петрович, вы никогда не предложите плохого, — вышла из положения Вика.
— Действительно! — удивился Михайлов ее находчивости, — плохой работы не бывает, я хотел направить тебя на курсы английского языка и взять к себе в штат не секретаршей, а секретарем — референтом. В будущем предполагаются посещения иностранцев, без секретаря и переводчика мне нельзя.
Он сознательно умолчал при Алле о возможных поездках за границу.
— Я, Николай Петрович, свободно владею разговорным английским, конечно, не помешает улучшить произношение, но курсы в этом помогут слабо. Если там нет англичан, естественно.
— Хорошо, обойдемся без курсов, тебе придется выучить специальные
Алла в задумчивости слушала разговор.
— Нет, нет, Вика столько выстрадала и я не могу, и не хочу идти против ее желаний. Я тоже рада за тебя, Вика, — сказала она с тоской и безысходностью.
Михайлов понял, что мать жертвует собой ради собственного дитя и ему стало неловко.
— Вот и прекрасно, милые дамы, — он решил сгладить невысказанное напряжение, — По такому случаю я приглашаю вас отужинать в ресторане! Согласны?
— Согласны! — враз ответили они и от этого рассмеялись.
— Надо привести себя в порядок, — начала Алла.
— Поправить прическу, — продолжила Вика.
— Только пять минут, мои красавицы, если вы станете еще прекраснее, я умру от разрыва сердца, оно не выдержит такой прелести, — улыбнулся он вслед убегающим и смущенным женщинам.
Вздохнув, он достал телефон и позвонил:
— Слушаю…
— Добрый вечер, Саша, это Николай Петрович.
— Здравствуйте, доктор.
— Я длительное время не был в городе, сам понимаешь, служба. Хотел посоветоваться, в какой ресторан сходить? Со мной две дамы — это друзья.
— Я отправлю Танцора, он все организует, — кратко и понятно ответил Александр.
— Спасибо, Саша, пусть подъедет через полчаса, — он назвал адрес.
Пока женщины собирались, он обдумывал разговор и не мог определиться — правильно или неправильно поступил, пригласив на работу обеих. Две любящие женщины, тем более вместе — это опасно. То, что Алла неравнодушна к нему, он не сомневался. Все равно эту проблему необходимо решать. На работе, возможно, болезненнее, но быстрее. В другом случае пришлось бы решать дома. Значит, он поступил правильно, а что дальше, как быть дальше? Он не знал. Не в его манере полагаться на течение обстоятельств, но пока он не находил решения.
— Девочки, вы меня слышите? — крикнул он.
— Да-а, — хором ответили они.
— Мы выходим через 10 минут, теплые вещи — рейтузы, сапоги — одевать не надо, мы поедем на машине.
Он пошел покурить на кухню и снова задумался. Стоило ли вообще брать их на работу? Многие не берут родственников, но мне они даже не любовницы. Чего рассуждать, осадил он себя, дело-то сделано…
Он вышел в коридор, Вика и Алла были уже там. Михайлов шутливо схватился за сердце:
— Девушки! Я же просил вас…
Довольные, они радостно улыбались.
Подъехав к ресторану, Алла ахнула:
— Это же элитный, туда не попадешь!
— Разберемся, — ответил Михайлов и помог выйти из машины.
Около входа толпилась кучка желающих, в основном проституток, догадался Михайлов. Дверь вежливо отворилась, пропуская их внутрь, и опять безжалостно захлопнулась под возмущения страждущих.
— Вы пока раздевайтесь, я поднимусь, — Танцор махнул рукой в сторону лестницы.
Девушки, осмотрев себя в зеркале и оставшись довольными, пошли рядом с Михайловым.