Исцеление
Шрифт:
— Да, Вика, — подтвердил Николай, — я люблю тебя.
— Это правда? — Вика переводила взгляд то на мать, то на Николая.
— Правда, Вика. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты согласна?
— Ой, — по-детски взвизгнула Вика и бросилась на грудь к Николаю.
Утро, раннее утро поздней осени, когда на дворе фактически стоит зима и пушистый снег еще радует романтичные души, в небольшую оттепель все деревья покрываются инеем, в это самое утро Николай открыл глаза в другом, но уже ставшем родным, доме.
На
— За самый счастливый день в моей жизни. За твой, милая теща, за твой, дорогая Вика, за наш день!
— Сегодня моя дочь стала женщиной, она любит и любима, и я хочу выпить за нее, за ее счастье!
— Ты знаешь, мама, мне так хорошо!
Вика улыбнулась и прижалась к плечу Николая.
Алла задумалась, столько событий пронеслось за последние недели. Она вспомнила первого мужа, свою первую любовь. С годами она ушла, остались уважение и привязанность, она привыкла к его полетам, когда его не было дома по несколько дней. Когда он погиб, она смирилась быстро, горевать было некогда, на лечение дочери, заботу о ней уходило все время. Последний год она изредка вспоминала, считая его в дальнем полете, и особенно близко сошлась с Викой. Но сейчас она любила, любила последней и поэтому, может быть, более сильной любовью и очень радовалась за дочь. Странно, но ощущение ревности не появлялось, они любили его одного, как родители любят, не ревнуя, одного ребенка. Это была одна семья, в которую не мог войти посторонний. Ее мысли прервал Николай:
— Сегодня съездим ко мне домой, вы посмотрите квартиру, она такая же, две комнаты, и решим, где будем жить.
— Нам лучше здесь, Коленька, правда, Вика?
— Угу.
— Мы можем обменять их на четырехкомнатную, — предложила Алла.
— Нет, родные мои, менять мы ничего не будем. Через год, к следующему Новому Году, мы переедем в новый дом, у каждого будет своя комната, у меня плюс отдельный кабинет и огромная шикарная спальня с кроватью на заказ. Можно взять водяной матрац или матрац с подогревом, однако, разве я могу замерзнуть с тобой?
Он сильнее прижал Вику к себе и продолжил:
— А пока мы поживем в этой маленькой уютной квартирке. Мне бы только хотелось официально оформить отношения с Викой, зарегистрировать брак.
— Коля, Вике исполняется восемнадцать лет через две недели. И перед Новым Годом вы поженитесь. Мы всегда можем жить вместе — ты, Вика и я, твоя любимая теща и ни у кого в мире не будет такой «сварливой» тещи!
Они вместе рассмеялись.
— Я рожу тебе трех детей — двух девочек и мальчика, — поглаживая его грудь, сказала Вика, — наше маленькое отражение.
— А я буду любить их больше всех. И не ревнуйте, говорят, что внуков любят сильнее. Какая у нас будет замечательная семья!
Под мамин говорок Вика размечталась. Ей представлялась большая, чистая и светлая больница, она, заведующая
Вика крепче прижалась к Николаю, не желая отпускать мечты, но его голос вернул к реальности.
— Алла, я хочу, что бы ты завтра взяла отгул на работе или отпуск за свой счет, еще лучше — уволилась. С вашими сокращениями тебя, я думаю, держать не станут. Мы проведем прекрасную неделю, больше, к сожалению, нельзя, но на работе мы все равно будем вместе, и это немного скрасит столь короткий срок.
— Любимый, большего счастья, что ты мне дал, получить невозможно, и мы с мамой готовы идти за тобой хоть на край света, на работу, к черту на кулички, — прижимаясь к нему, тихо сказала Вика.
— Какие вы замечательные люди! Раньше я был совершенно один, у меня нет родственников, но теперь есть вы и в моей душе, как поется в песне, цветут сады и расцветает весна! Я предлагаю позвонить завтра вашим близким и пригласить на нашу помолвку, с моей стороны будет только один человек, я познакомился с ним недавно, но успел подружиться.
Алла заулыбалась.
— Я представляю открытые рты нашей родни: Вика выходит замуж, сколько будет ажиотажа!
— Коленька, ты говорил, что через год мы въедем в другой дом? — сменила тему Вика.
— Да, милая, но пока это секрет.
Он взял с тумбочки сигареты и закурил, иногда взмахивая рукой и отгоняя дым. Вика нежно и преданно всматривалась в его лицо, как могут всматриваться в лицо хозяина только собаки или совсем немногие очень любящие женщины, способные пронести любовь по всей жизни без привыкания и уважения, когда любовь с годами трансформируется в них. Такую любовь невозможно разделить — уважение и доверие вварено, впаяно в нее и неотделимо!
Николай вытащил сотовый телефон.
— Кому ты хочешь позвонить? — спросила она.
— Сейчас узнаешь, — он нажал кнопку, — алло, Саша, привет, не разбудил? Это Николай Петрович.
— Доброе утро, доктор, — сонно ответил он.
— Слышу, что разбудил, извини, но не мог удержаться, радость у меня большая — я женюсь!
— Поздравляю, доктор, когда свадьба?
— Число мы еще не определили, но сегодня хотим справить помолвку, подъедешь часам к семи?
— Дай подумать… Извини — это не потому, что я не хочу или не рад за тебя… В шесть у меня деловая встреча, это не надолго, я хотел и тебя пригласить — не помешает познакомиться. Сделаем так: приезжай с невестой к шести часам ко мне, а гостей к семи соберем. Места, ты знаешь, всем хватит и рестораны не нужны, — начал уже уговаривать Александр.