Исцеление

Падальщица

– Ань, там никого нет. Ты случайно грибочков радиоактивных… Бля! – Тут его голос резко меняется. – Народ, там реально кто-то стоит!

Паша поднимается с корточек и, пройдя мимо товарищей, снова становится впереди всех. Теперь уже всем видна фигура, стоящая на границе кромешной темноты и тусклого света.

– Кто ты? – спрашивает парень, пытавшийся пошутить про радиоактивные грибы.

Ответ не заставляет себя долго ждать.

– Я – всё, что вы видите и слышите, всё, до чего можете дотронуться.

Вы называете меня Припятью.

– Ты – город? – С губ Паши слетает нервный смешок. – А выглядишь – вылитый человек.

Фигура делает шаг навстречу Паше. Становятся видны её черные глаза.

– Это тело принадлежало человеку, когда-то приехавшему сюда так же, как вы. Это был скверный человек. Я убила его. Но мне нравится это тело. Через него я могу говорить.

– Нас ты тоже решила грохнуть? – уже менее флегматично интересуется Паша, направляя револьвер в грудь черноглазой.

Черноглазая опять сокращает расстояние. Она останавливается только тогда, когда между ней и нацеленным на неё дулом остаётся не больше двух шагов.

– Я не трону вас, если вы выполните мои условия, – говорит она.

– Чего ты хочешь?

Её взгляд, скользнув по револьверу, падает на людей, стоящих за спиной Паши. Уголок тонких бескровных губ ползёт вверх.

– Я хочу жить, – отвечает она медленно, чётко проговаривая каждое слово. – Я отпущу вас, если вы отдадите мне прибор… и одного из вас.

На мгновение воцаряется гробовая тишина. Припять смотрит на людей, а люди смотрят на Припять: кто-то удивлённо, кто-то испуганно.

– Зачем тебе один из нас? – спрашивает Паша. – Что ты собираешься с ним…

– Ты совсем, что ли, охерела? – перекрывает Пашины вопросы голос рыжей девушки. – Никого мы тебе не отдадим. И прибор ты не получишь.

Черноглазая делает едва заметное движение рукой. Рыжая девушка, закашлявшись, сгибается пополам. Один из парней кидается к ней.

– Эй, – раздаётся его встревоженный голос, – Настюх, ты чего? Что с тобой?

– Дышать нечем, – хрипит Настя, а затем заходится новым приступом кашля.

– Это чтоб вам легче думалось, – лучезарно улыбаясь, сообщает Припять.

Стоящий рядом с Настей парень оборачивается в сторону черноглазой.

– Да ты падла похлеще того ублюдка из КГБ, – цедит он сквозь зубы, а после бросает другу: – Паш, стреляй!

Паша стреляет. Пули одна за другой входят в тело девушки. На рубашке появляется несколько красных пятен. Впрочем, девушка продолжает неподвижно стоять перед компанией. Её лицо не выражает ни малейших признаков боли.

– Я тебя прощаю, – говорит она. – На первый раз. Выстрелишь снова – умрёшь.

– Понял. – Без дальнейших пререканий Паша прячет револьвер и показывает Припяти свои пустые руки. За его спиной продолжает кашлять Настя. – Ты хотела прибор.

Ань, отдай его ей.

Аня открывает было рот, чтобы поспорить, но, встретившись с тяжёлым взглядом обернувшегося Паши, так и не решается ничего сказать. Вместо этого она медленно подходит к Припяти и неуверенно протягивает сумку с прибором.

Как только сумка попадает в руки к черноглазой, та тут же вытаскивает из неё устройство. Она сжимает прибор в руках – и прибор начинает рассыпаться, словно он сделан из песка. Не проходит и половины минуты, как машина времени превращается в неприглядную горстку серой пыли, лежащую у ног девушки.

Когда последние пылинки падают на пол, Настя перестаёт кашлять.

– Как же долго я этого ждала, – произносит Припять. – Когда вы попали в руки к сотрудникам КГБ, мне казалось, что они уничтожат меня. Но нет. Наконец-то я свободна от этой проклятой машины. Свободна от страха смерти.

– Кажется, мы только что крупно лоханулись, – сообщает Настя.

– А у нас был выбор? – неожиданно подаёт голос самый молчаливый человек в этой компании.

– Выбор есть всегда, – говорит Паша. – Но в данном случае он у нас так себе.

– Я жду вашего решения, – напоминает Припять.

– Какого решения? – Паша заметно нервничает. Это плохой знак. Если уж нервничает даже Паша, значит, дело дрянь. – Мы отдали тебе то, чего ты хотела.

– Я поставила вам условие: прибор и человек. Отдайте мне человека.

– По-другому никак?

– Никак.

– Ясно. Мы можем хотя бы посовещаться?

– Даю вам минуту, – отвечает девушка и неизвестным науке образом растворяется в воздухе.

Тяжело вздохнув, Паша оборачивается к товарищам.

– Ребят, дело серьёзное. Понимаю, звучит отвратно, но тут такая ситуация – не до благородства уже. Не пожертвуем одним – пришьют всех.

– И что ты предлагаешь? – отзывается Настя. – Кем пожертвуем? Мной? Лёхой? Или, может, Аней?

При упоминании Ани лицо Паши мрачнеет ещё больше, чем прежде, однако парень удерживается от того, чтобы высказать всё, что он думает по этому поводу.

– Давайте пожертвуем Гошей, – предлагает тот, кого, по всей видимости, зовут Лёшей. – От него всё равно никакого проку.

– Никакого проку, значит? – моментально взвивается Гоша. – А машина чья? А кто из-за вас в ментовке сидел, но не сдал вас?..

– Тихо, бля, – прерывает возмущённую тираду Паша. – Нет времени спорить. У нас меньше минуты на то, чтобы решить, кого мы отдадим этой твари.

– Неужели нет другого выхода? – спрашивает Аня. – Может, если быстро уйти отсюда…

– Она не отпустит вас, – внезапно доносится из-за спин слабый голос. – Она повсюду. Всё видит, всё слышит. Вам кажется, что она ушла, но она всё ещё здесь.