Исцели мою душу
Шрифт:
Зря я не переехала, когда Мартина вышла замуж. Отец Генри был так зол на него, что не хотел видеть молодоженов на пороге родового особняка Джонсонов, а потому они поселились у нас. Сестра не раз намекала, что я мешаю супругам своим присутствием, да и мне было не очень комфортно с ними. Но я все равно не уехала… Не хотела бросать родительский дом, где столько счастливых воспоминаний о том, что уже не вернешь. А могла бы купить небольшой домик в красивом месте, жить спокойно, и тогда бы точно ничего подобного не случилось.
Вот уже стемнело, а я вновь бродила по корпусу, словно привидение. В голове было столько мыслей, что уснуть совсем не получалось. Смотрительница даже предложила позвать дежурного целителя, чтобы он помог мне сонным заклинанием, но я отказалась. Мне хотелось думать, размышлять, бодрствовать, ведь только так я могла быть почти уверенной в том, что происходящее вокруг меня реально. Впрочем, когда я увидела в коридоре Шермана, моя уверенность пошатнулась. Он шел ко мне навстречу, улыбаясь так, словно очень рад меня видеть. Неужели это мне не мерещится?
— Здравствуй, Корделия! — сказал он, зачем-то приобнимая меня за плечи. — Я надеялся, что ты еще не спишь.
— Рада видеть вас, светлейший, — ответила я, отступая, но мужчина не убрал руки с моих плеч, а лишь еще ближе притянул меня к себе.
Шерман смотрел так внимательно, и в глазах его я увидела нежность и искреннюю радость, словно он очень соскучился по мне за целый день, что мы не виделись. Это было так чудно, что у меня даже голова закружилась от его близости, а сомнений в реальности происходящего еще больше прибавилось.
— Как ты провела день?
— Честно говоря, не очень хорошо, — призналась я. — Переживала очень… Знаете, госпожа Лаура помогла мне вспомнить! Я сама подписала бумаги, но при этом будто не в себе была. Перед глазами пелена какая-то…
— Я сегодня был в твоем доме, Корделия, и познакомился с Мартиной. Знаешь, от такой родственницы я бы сам добровольно скрылся в Доме скорби.
Я даже дар речи потеряла, услышав его слова. Значит, Шерман целый день занимался моими делами. Он, конечно, обещал мне это, но не думала, что так скоро. Да и не могла надеяться особо…
— Что она сказала вам? Наверняка наговорила гадостей обо мне…
— Присутствие констебля немного остудили ее пыл. Мартина утверждает, что ты подписала ей имущество добровольно, по причине большой и искренней сестринской любви. Я, разумеется, не поверил в эти сказочки, однако ничего подозрительного и магического в доме мне отыскать не удалось. Конечно, полный обыск я проводить не имею право, но в твоей комнате побывал…
— В моей комнате? — переспросила я, отчего-то ужасно смущаясь.
— Да… Я там отыскал одну интересную вещицу.
Шерман отпустил меня, наконец, и достал из внутреннего кармана пиджака мою маленькую музыкальную шкатулку. Что же интересного доринг в ней увидел? Я протянула
— Эта мелодия… Ты часто напеваешь ее. Я слышал уже несколько раз.
— Ну да… Просто она такая навязчивая, все время вертится в голове. Сама не замечаю, как начинаю напевать.
— По-моему, музыка тоскливая и угнетающая.
— Наверное… Но у меня такое странное чувство возникает, когда я ее слушаю… Словно все вокруг исчезает… Проблемы, горести… Я забываюсь.
Сама не заметила, как вновь потянулась к шкатулке, чтобы открыть. Мне так сильно захотелось услышать мелодию, купаться в ней, раствориться…
— Корделия!
Голос Шермана заставил меня очнуться от наваждения. Доринг проворно спрятал шкатулку обратно в карман и с тревогой взглянул на меня.
— Откуда у тебя эта вещица?
— Мартина подарила на день рождения два месяца назад, — ответила я. — Сказала, что Генри купил ее, когда путешествовал по Империи, проматывая семейные деньги.
— А где именно купил, знаешь?
— Кажется, на Серебряном острове.
— Серебряный остров… — задумчиво повторил Шерман. — Там находится ковен магов-артефакторов. Они создают всякие магические вещицы, которыми могут пользоваться обычные люди. Торговля ведется активно, но именно на этом острове можно найти удивительные изобретения, имеющиеся едва ли не в единственном экземпляре.
— Но ведь вы не почувствовали магии.
— Возможно, этот артефакт уже разрядился. По крайней мере, это пока наша единственная зацепка. Я покажу шкатулку знакомому артефактору, тогда и узнаем, есть ли в ней магия… Или была, по крайней мере.
— Светлейший… я так благодарна вам…
— Не нужно благодарить меня, Корделия, — мягко произнес доринг. — Ты не заслужила всего этого… Ты… прекрасная девушка…
Шерман замолк, словно устыдившись собственных слов, словно они вырвались против его воли. Он отвернулся, рассматривая на стене блики от магических светильников. Ситуация разом стала неловкой. Минуту назад мы разговаривали о деле, а потом вдруг… А что случилось, собственно?
— Тебе нужно отдохнуть, — тихо сказал Шерман, вновь взглянув на меня.
— Не могу уснуть…
— Я помогу, — шепнул он.
Доринг шагнул ко мне, коснулся моей щеки, а потом наклонился и подул мне на лицо. У меня кожа мурашками покрылась от этого странного жеста. Я почувствовала слабость в ногах и пошатнулась. Шерман обнял меня и отвел в комнату.
Я уснула сразу, не терзаясь никакими заботами, да и снилось мне что-то хорошее, нежное… Проснулась от какого-то шума. Открыв глаза, обнаружила, что за окном все еще темно. Шорох раздавался со стороны кровати Мэй. Когда глаза привыкли к темноте, смогла разглядеть, что девушка зачем-то бродит в темноте из стороны в сторону.