Исцеляющее сердце
Шрифт:
О том, как мне в целом приятно находиться рядом с ней…
Закончил я с делами весьма вовремя, ибо стоило мне только откинуться на спинку кресла, как меня снова накрыла агония от приступа. Утром за делами я как-то отвлекся и боль прошла, но сейчас она вернулась с новой силой. Настойки оставалось совсем немного и, учитывая предыдущий мой опыт борьбы с приступом, вряд ли она как-то поможет…
Однако выбора у меня особого не оставалось, поэтому я отхлебнул последнюю порцию лекарства, закрыл глаза и снова откинулся на спинку в ожидании прекращения боли.
От непрекращающейся боли и невозможности нормально дышать разум стал затуманиваться.
Я не мог думать ни о чем! В голове крутилась лишь молитва богине с просьбой поскорее прекратить мои мучения…
Несомненно, способ есть. Девушка, что способна спасти мне жизнь, сейчас сидит у себя комнате и занимается любимыми делами.
Но нет, нельзя так просто вломиться к ней! Все должно быть не так…
Только вот приступ с моими доводами не считался. С каждой минутой он лишь усиливался и я чувствовал, как постепенно начинаю сходить с ума… Руки и ноги практически меня не слушаются, а сердце дичайше ноет от пронзающей его боли.
Ждать больше нельзя… Я чувствую, что долго так не протяну… И ради Вестианского народа у меня похоже нет иного выхода…
Придется позабыть об остатках гордости и нарушить просьбу Ниннэ!
Собрав все последние силы, я медленно, опираясь на стены, волочился к комнате супруги. Проходивший мимо Ханс, как назло, увидел меня в таком состоянии и не удержался, чтобы не помочь мне дойти до нужного места. Он ничего не говорил и никак меня не отчитывал, просто опер на свое плечо и молча вместе со мной потихоньку зашагал к нужной двери.
Путь казался вечностью…Ноги переплетались, словно я вусмерть пьяный алкоголик, а голова адски ныла. Каждый удар сердца был словно тычком огромной острой иглы, а каждый вздох был неимоверным испытанием. Неподалеку от комнаты Клары я остановился и освободился из дружеской хватки дворецкого.
— Дальше я… сам справлюсь… — даже эти четыре слова произнести было задачей не из легких.
Оперев меня к стене, Ханс послушно исполнил приказ. В его глазах читалось сожаление, но, как и я, он понимал, что иного выхода нет.
— Хорошо. Как закончите — позовите меня…
От его слов стало еще противнее на душе.
Я снова вынужден погубить невинную жизнь! Сейчас Клара сидит у себя в комнате и даже не подозревает о том, что скоро должно произойти…
Собрав волю в кулак, я, пересиливая боль, потихоньку пошел вдоль стены к двери супруги.
Нормально постучаться тоже не получилось — изнывающую от боли руку словно заклинило, поэтому я резко ударил по двери, отчего та распахнулась и с размаху ударилась о стену, что
Грудь разрывали боль и ощущение стыда. Я упал тут, изгибаюсь и постанываю от пронзающей тело агонии… Как же это низко…
Придя в чувство после испуга, супруга подскочила ближе и попыталась уволочь меня на кровать. Только вот это оказалось не так легко: я все-таки тяжелый, а ее тонкие руки совсем не предназначены для такой работы… Я пытался помочь ей ногами, но до кровати доползти так и не удалось, поэтому я оперся спиной на царгу кровати и обессиленно уставился куда-то в сторону.
Разум так помутило, что соображать становилось все труднее. Клара же тем временем принялась расстегивать верхние пуговицы моей рубашки. По коже прокатилась легкая прохлада свежего воздуха, но дышать от этого легче не стало.
— Настойка Ниннэ… больше не помогает… — я из последних сил выдавливал из себя слова, словно ребенок, который только учится разговаривать. Очередной укол в грудь, прокатившийся по телу еще одной волной агонии, заставил меня вздрогнуть и болезненно сморщиться. — Я очень хотел… продержаться нужный срок… но видимо теперь… у меня нет иного… Ай!… выбора… Прости меня, Клара…
Сказав это, я уставился на супругу глазами, полными боли и сожаления.
Я не хочу отнимать ее жизнь, но от меня зависит множество судеб… Возможно это покажется эгоистичным, но если бы не мой долг, то я только рад был бы умереть чтобы больше не мучать невинных…
Клара сидела рядом и молчала, потупив взгляд. Думаю, совсем не трудно было в тот момент угадать ее мысли. Хоть она и знала о указе Императора, но она была не готова к происходящему.
Она явно боится… И я ее понимаю всем сердцем, но ничего с этим поделать не могу…
Взволнованно сглотнув, супруга придвинулась ближе ко мне и отбросила с правой части шеи каштановые локоны. Ее чарующий испуганный изумрудный взгляд смотрел на тлеющие в камине угольки, которые, словно ее жизнь, еще недавно горели, а теперь постепенно угасают.
Было понятно, что она согласна на исполнение своего долга, хоть и боится этого. Мне и самому страшно лишь от одной мысли, что через несколько минут я лично отниму жизнь той, что каким-то чудесным образом завоевала мое сердце.
Сердце, которое сейчас обливалось кровью агонии…
По крайней мере я могу попробовать ослабить ее страх и боль. На это чары проклятия еще способны.
Предательски дрожащей рукой я нырнул в мягкие, пахнущие духами каштановые локоны и направил лицо супруги к себе. Мы вновь пересеклись взглядами и я ощущал, как проклятие в предвкушении желанного укуса тихонько дурманит остатки разума, немного притупляя боль.
— Мне очень… жаль… что так вышло, Клара… — болезненно выдавил из себя, с жалостью смотря в изумрудные глаза супруги.