Исчадья декабря
Шрифт:
– Завтра не едем на ипподром?
– Все запланировано, что ты говоришь?!
– всполошилась Стефания.
– Я же настроилась! Жду всю неделю! Что такое? У тебя важная встреча?
Лаки хотел соврать, но не решился. Выдумки с нею не прокатывали.
"Может потому что я еще не научился врать с честным лицом?"
– Я пошутил.
Стефания открыла рот, но тут появился буфетчик с бутылкой коньяка.
Лаки свой бокал только пригубил.
– Завтрашний день и вечер очень важны. Постарайся понравиться этому
– Будет сделано, дорогая.
– Вспомни какие-нибудь анекдоты с Терры или, о чем там болтают мужчины наедине?
– О женщинах.
– Можешь поболтать обо мне...Посмотри, ты видишь того рыжего господина с бородкой?
– Кто это?
– Сам лорд-судья Хатчинсон!
– Стеф, где ты всего этого набираешься? Где ты его встречала?
– Какая разница?
– Вот запру в комнате на ключ, тогда узнаешь, какая разница!
Стефания захихикала.
– О, боже, милый! Ты ревнуешь меня к этому старику?! Это - прелестно!
К счастью принесли заказ, и отвечать не пришлось.
Вспомнилось объявление в газете.
"Если в вас поселились сомнения в добропорядочности и надежности ваших партнеров, вашей супруги или ваших слуг-обращайтесь в сыскное бюро Нивелла!"
Может и вправду нанять сыщика?
Чем занимается Стеф во время его отлучек? И на самом ли деле она посещает курсы верховой езды на Саттерленд-роуд?
После позднего обеда, перешедшего в ужин, они погрузились в кэб вместе пятью объемными свертками и отправились домой.
Ацетиленовые фонари по обеим сторонам кэба ярко освещали все вокруг. Цокали копыта по мостовой. Губы Стефании были сладкими и пахли почему-то виноградом.
Четвертая глава.
Трибуны ипподрома наполняла публика не простая. По случаю внезапного солнечного дня, господа и дамы сняли пальто. Белели накрахмаленные сорочки и дамские кружева, сверкали драгоценности и оптика в бронзовых оправах.
Лаки откровенно скучал. Стефания горячо болела за "своих" лошадок, размахивая сложенным зонтиком. Бывший боксер ник то и дела топал к букмекерам, делал ставки для леди Стюарт.
– Ты загоняешь насмерть своего стража, дорогая!
– Ему полезно делать прогулки! Давай же "Бриллиант"! Давай!
Впрочем, она была не одинока в свободных выражениях чувств. Многие дамы вопили и подпрыгивали на местах, подбадривая жокеев, что проносились мимо практически стоя в седлах.
К удивлению Лаки Стефания через час уже бренчала золотом в расшитом кошельке.
– Тебе везет сегодня, милая. Поздравляю!
– Это не везение, а хорошая разведка и тонкий расчет!
– Хочу выпить кофе. Не составишь мне компанию?
– Ты что?! Сейчас самый важный заезд!
Лаки пожал плечами и, покинув кресло, выбрался в проход. Под трибунами имелся неплохой буфет. Здесь подавали
Некоторые господа морщили нос, мол, механизм не может правильно варить кофе.
Лаки, наоборот, все нравилось. И сравнительная тишина тоже нравилась. Особенно во время заездов.
Кофейная машина медным сияющим монстром возвышалась над стойкой полированного старого дуба. Два циферблата как выпученные глаза....
– Что пожелает сэр?
Буфетчик, молодой парень с усиками и зализанными черными волосами на голове, но в ослепительно белом фартуке.
– Кофе с молоком, будьте любезны.
– Сию минуту, сэр!
Лаки сел за столик на гнутый, витой стул и положил программку на стол. Может быть Стефания и права. Лорд Крисленд принадлежит к узкому кругу "старой" аристократии и через него можно выйти на старого лиса Морелли. Только Морелли-создатель этого мира имеет полную информацию о всех его созданиях. Так есть эльфы на Новой Британии или нет? В газетах такого не найти.
В любом случае еще триста дней декабря надо как-то прожить. На планете каждый месяц составлял двести тридцать шесть дней. Вызвать Жаклин для немедленной эвакуации он не мог при всем желании. Современных средств связи на планете не было совсем. Только телеграф и почта. Настоящий каменный век! В космос не пошлешь же телеграмму?
За окнами буфета тополя, а за ними мощеная булыжником дорога. На деревьях не было листьев, зато ярко зеленели "ведьмины гнезда" омелы.
Птицы в Лондон-Сити водились. Голуби, воробьи прижились в этом мире. На прудах возле Букингемского дворца плавали черные лебеди. Белые почернели от сажи и угольной копоти?
Лаки допил свой кофе и, поставив чашку на блюдце, вдруг увидел торчащий из-под него белый краешек бумаги. Потянул на себя. Маленький, незапечатанный конверт. В нем записка. Почерк ровный, почти каллиграфический.
"Хотите узнать про эльфов-приходите один сегодня в полночь к угольным складам на Глашер-стрит."
Ни подписи, ни обратного адреса.
– Билл?
– Да, сэр? Еще кофе?
– Это ты положил мне это письмо?
– Нет, сэр.
Честное лицо, правдивый взгляд.
– Может быть это оставил джентльмен, что сидел за столиком до вас. Кажется, это был лорд Горстервуд. Позвольте, сэр?
Отдавать письмо буфетчику Лаки не стал, а спрятал его в карман сюртука.
– Не делай из меня идиота, Билли. Когда я сел здесь, на столе ничего не было.
– Может быть, вы не заметили, сэр?
"Издевается!"
Лаки достал из кармана тяжелый кошелек и выудил оттуда золотой фунт с профилем короля Ричарда.
– Он будет твой, если все честно расскажешь.
Буфетчик покраснел до корней волос.
– Я ничего не знаю, сэр.
– Тогда сделай мне еще кофе.
– Сию минуту, сэр!