Ищейки
Шрифт:
– Это повысит процент раскрываемости в твоем отделе.
Даймонд не ответил. Его всегда мало волновала статистика.
– Нельзя хотеть всего и сразу, – продолжала Стефани. – Мы живем в прекрасном старом городе. Здесь спокойное место. А если тебе хочется чего-то посерьезней, надо искать работу в Манчестере или Глазго. Только не думай, что я с тобой туда поеду.
– Спасибо. – Он отправил в рот кусок бекона. – Но ты ошибаешься, Стеф. В Эйвоне и Сомерсете полно негодяев.
– Ты имеешь в виду полицию?
Он ухмыльнулся:
– Тогда о ком ты говоришь? О местных фермерах, протестующих
– О профессионалах. Самых ловких жуликах и пройдохах, которых я когда-либо встречал.
– Здесь, в Бате?
– В Бристоле. Я тебе не говорил? Они обчистили один из тех роскошных модных магазинов – как их там…
– Бутиков?
– Да. В Саусмиде. Ночное ограбление. Не знаю, сколько стоили эти брендовые шмотки, но они их взяли. Все замки на месте, ничего не сломано, никаких следов, даже отпечатков ног. Мы их так и не поймали. У нас ушла уйма времени, чтобы понять, как они это провернули.
– Если дверь не взломали, значит, у них был ключ, – предположила Стефани.
– Нет.
– Тогда кто-то помогал им изнутри.
– Тоже мимо.
– Ты говоришь, они даже не входили в здание?
– В этом не было необходимости.
– Ладно, сдаюсь. Как это произошло?
– Они вооружились длинным багром и работали через щель в почтовом ящике. Подтягивали к себе вешали с помощью крюка и вытаскивали платья по одному. Даже владелец магазина признался, что восхищен их наглостью.
На плите закипел чайник, и Стефани стала заваривать растворимый кофе, а Даймонд погрузился в размышления о предстоящем дне. Три или четыре часа сплошных отчетов для прокуратуры. Рутина, которую он не мог переложить на других. Потому что все его лучшие сотрудники теперь работали в «Шмеле».
Стефани прибавила звук у радио. Даймонд молча закончил свой завтрак.
Какой-то балагур на «Радио Бристоль» без умолку трещал о пробках на дорогах. Стеф в начале дня всегда слушала местные каналы. Даймонд не выносил радио по утрам, но если уж ему приходилось что-то слушать, предпочитал менее болтливый «Четвертый».
Короткий промежуток времени, когда Питер заканчивал есть и поднимался из-за стола, Стеф считала самым удобным моментом, чтобы поделиться своими планами. На этот раз на языке у нее вертелось одно признание.
– Кажется, я тебе не говорила, – начала она, прекрасно зная, что никогда не затрагивала эту тему. – Пару недель назад, когда мы сюда переехали, ты ушел на работу, а я пыталась распаковать одну из наших коробок, как вдруг слышу – за спиной кто-то копошится. Я чуть не подскочила от страха. Это был котенок, совсем крошечный, он играл с куском газеты, в которую мы заворачивали тарелки. Знаешь, как будто он всегда жил в этом доме. – Стеф заметила в глазах мужа опасный огонек и торопливо добавила: – Понятия не имею, откуда он взялся. Само собой, я расспросила соседей. Пит, ты не представляешь, что это за очаровательное существо: сам маленький, а уши и лапы большие, как у взрослого, и три полоски на спине. Я пыталась выяснить, кто здесь жил до нас, но никто ничего не знал. В конце концов, я решила отвезти его в Клавертон.
– Приют для бездомных животных? – уточнил Даймонд. – Хорошая идея, Стеф.
Она кивнула:
– Да, к ним часто обращаются за помощью. По правде говоря, мне не хотелось
– Тем труднее о нем заботиться.
– Наверно. В общем, их сотрудница сказала, что сообщит мне, если кто-то его заберет.
– Его забрали? – с надеждой спросил Даймонд.
– Э… нет.
– И где он теперь? Все еще там?
– Я вчера к нему ездила.
– В Клавертон? Что там болтают эти идиоты?
Стеф с вызовом вскинула голову. На этот раз Питер зашел слишком далеко.
Но его последняя фраза относилась вовсе не к приюту. Он встал и подошел к радио. Ведущий продолжал возбужденно тараторить: «… так что если нас сейчас вдруг слушает пара гениев, которые могут в этом разобраться, пусть обратятся к нам. Я назову номер, по которому можно позвонить. Что означает это сообщение? Может, это просто «валентинка»? Или какой-то тайный код? Или зашифрованное послание? Одно скажу вам точно: если какой-то умник попытался втюхать на наш канал коммерческую рекламу, у нас будут серьезные проблемы! Нет, я ставлю на старую добрую шараду. Тут мне говорят, что то же самое сообщение прислали и на другие каналы. И в газеты тоже. Теперь все графство будет ломать головы над этой загадкой. Докажем, что у «Радио Бристоль» самая умная аудитория! Решим ее вместе!»
– Ну, так озвучьте ее еще раз, – пробормотал Даймонд.
Похоже, его услышали, потому что тут же последовал ответ:
«Я прочту вам ее еще раз, а потом мы перейдем к спортивным новостям. Возьмите карандаш и бумагу. Готовы? Итак:
Джей-Эм-У-Ти.Я окружен секьюрити.Виктория перечит мне.Но скоро я приду к тебе.Записали? Теперь пораскиньте мозгами. А мы идем дальше. На очереди спортивные новости. Но поверьте, друзья, я не шучу, все по правде: мы получили это сообщение сегодня утром, буквально ни свет ни заря, и без понятия, кто и зачем его послал. Что это еще за Джей-Эм-У-Ти? И какая такая Виктория? Решайте сами».
Даймонд взял со стола карандаш и номер «Гардиан», который Стефания приготовила для решения кроссворда, и сделал пометку на полях.
Стефания хмыкнула:
– Ты всегда говорил, что разгадывать головоломки – пустая трата времени.
– Да, если это кроссворд, – ответил он, оторвав клочок газеты и сунув его в карман.
Она неуверенно добавила:
– Насчет того котенка. Уверена, как только ты его увидишь, сразу влюбишься.
Он рассеянно буркнул:
– Да, конечно.
– Значит, ты не против, если…
– Как скажешь, дорогая. Мне пора идти.
В полицейском участке он встретил встревоженного Джона Уигфула. Тот сидел в диспетчерской, и его большие черные усы свисали вниз.
– Уже слышал? – спросил Уигфул.
– Смотря что.
– Сообщение про Тернера. Его разослали по всему городу. На радио. В газеты. Нам звонят люди.
– Поймал кое-что по радио, пока завтракал. Думаешь, это как-то связано?
– Джей-Эм-У-Ти, – ответил Уигфул. – Инициалы Тернера. Плюс галерея Виктории. «Скоро я приду к тебе». По-моему, все ясно. Сомневаюсь, что это какой-то псих.