Ищите 'Волка' !
Шрифт:
Побывал Васютин на почте: я попросил проверить, кому Храмов посылал вчера телеграмму. Олег выяснил: телеграмма была адресована в сибирский поселок Костерский, Аграфене Меркурьевне Поповой. От себя, жены и детей Сергей Николаевич поздравлял ее с шестидесятилетием.
– А что в кадрах?
– спросил я Васютина.
– Там не заподозрили, что нас интересует именно инженер Храмов?
– Нет!
– уверенно ответил Васютин.
– Я сказал, что мы разыскиваем одного человека, и, по нашим сведениям, он находится в Старогорове. Проверку, мол, осуществляем во всех организациях и учреждениях города.Вот и все.
–
– Вроде все нормально, Вениамин Александрович. Во всяком случае, с формальных позиций. В трудовой книжке все записи сделаны аккуратно, точно. Есть номера приказов, Даты, печати, подписи. Никаких исправлений, подтертостей и так далее. Да у него и записей-то всего несколько, мало мест работы сменил. Я выписал все организации, где Храмов работал, начиная с сорок второго года, то есть с того времени, когда он приехал в Москву...
– Почему с сорок второго?
– спросил я.
– В сорок втором Храмову было уже двадцать два года. Ну, фронтовое время - это особая статья: по другим линиям проверим, через Министерство обороны. Но ведь Храмов окончил школу в тридцать восьмом году, восемнадцати лет. А что же он делал с тридцать восьмого по сорок первый, а?
– Трудовая книжка, Вениамин Александрович, выдана ему в сорок втором году в Москве на заводе металлоизделий.
– А что в личном деле?..
– В личном листке по учету кадров написано, что после окончания средней школы он, то есть Храмов, был разнорабочим на предприятиях Харьковской области.
– На каких именно, не указал?
– Нет. Написано - на предприятиях...
– Ясно. Что ж, придется у самого инженера выяснить. Вот что, Олег, во все предприятия и организации, названные в документах Храмова, нужно послать запросы.
– Хорошо, Вениамин Александрович. Займусь.
10
Мы вышли с Васютиным из гостиниЦЫ вместе - нам было некоторое время по пути. Олег двинулся в КБ, где работал Храмов, а я - к своим старогоровским коллегам, чтобы от них позвонить в Волжанск Кириллу Борисовичу.
Хазаров оказался на месте. Решив с ним вопрос о командировке Максимова, я вышел на улицу. Следующий человек, с кем мне хотелось бы встретиться, была Надежда Николаевна Храмова, жена инженера. Разумеется, я допускал мысль, что она непременно расскажет мужу о нашей встрече. Ну и что? Пусть рассказывает. Он рассердится? Может, конечно. Но только с чего бы? Я же ни о чем предосудительном говорить с ней не собираюсь. Кстати, если Сергей Николаевич очень уж станет выражать свое неудовольствие, я тоже выражу недоумение... В связи с чем? Хотя бы почему он в разговоре с нами умолчал о совете главного конструктора Алферова остаться в Волжанске и еще раз попытать судьбу. И в самом деле, почему Храмов не внял этому совету, а, наоборот, свернул командировку и поспешно уехал из Волжанска?
...Надежда Николаевна занималась на улице стиркой. Увидев меня, приветливо заулыбалась.
Я поздоровался.
– Мимо проходил, решил к вам заглянуть. Извиниться за то, что так долго вчера засиделся у вас. И Сергея Николаевича, наверное, измучил.
– Ну что вы!
– возразила она.
– Мы с Сережей - совы. Поздно бодрствуем. А я вот стиркой решила заняться. Скоро дети из пионерского лагеря вернутся. У вас есть дети, Вениамин Александрович?
– Жду. Уже скоро.
– Дети - это прекрасно, -
– Пожалуйста!
– Видите ли... Сергей Николаевич...
– Она явно подыскивала слова.
– Он сказал мне, что вы приехали в связи с тем случаем в гостинице... ну, я говорю о Волжанске...
– Да, это так.
– Разговор сам завязывался для меня нужный и интересный.
– Значит, он вам все рассказал?
– Когда вернулся из Волжанска, ни словом не обмолвился. Но мы прожили вместе столько лет, что я научилась точно определять, когда у него неприятности... В конце концов муж рассказал о происшествии в гостинице. И о том, как сам перепугался...
– Наверное, - осторожно начал я, - мой приезд тоже огорчил Сергея Николаевича?
– Да, - простодушно подтвердила Надежда Николаевна, - он мне сказал: "Представляешь, Надя, Вениамин Александрович считает, что в гостинице хотели выстрелить в меня!" Господи, неужели действительно кто-то хотел убить Сережу? Но за что? Я очень волнуюсь, Вениамин Александрович...
– Не стоит так тревожиться, - попробовал я успокоить женщину. Правда, у нас возникла такая версия. Но это вовсе не означает, что она соответствует действительности. Я и приехал сюда, чтобы попытаться все выяснить. Скажите, Надежда Николаевна, у вашего мужа нет врагов? Может быть, на службе кто-либо...
– Исключается!
– твердо возразила Надежда Николаевна.
– На работе к мужу относятся с уважением. Да он ведь настоящий энтузиаст! Всегда готов людям помочь, подсказать. И к молодым относится с душой и о карьере никогда не заботился. Только сейчас - на склоне лет, как говорится, - всерьез занялся своей диссертацией, хотя мог бы уже, наверное, давно написать ее и защититься. И в личной жизни он очень честный человек. Я жена, имею право так говорить о нем. За все наши годы, что прожиты, никого... у него не было на стороне. Нет, он жил для людей, для семьи - кому же муж мог стать костью в горле? За что его убивать?.. Он, конечно, скрывает, но я-то вижу, что Сережа страшно удручен, ужасно переживает. Он мне признался, что вел себя тогда как трус. Но поверьте мне, мой муж - человек волевой, мужественный...
Чувствовалось, что Надежда Николаевна крайне взволнована.
– Успокойтесь, Надежда Николаевна, все выяснится, - ободряюще сказал я.
– И все в итоге образуется. Скажите, у вас родственников много?
– У меня или у мужа?
– уточнила она.
– И у вас и у Сергея Николаевича.
– У меня в Крыму живет сестра, старшая. А в Казани - младший брат. У мужа никого не осталось. Единственный близкий человек, который у него есть, - Аграфена Меркурьевна Попова - даже и не родственница ему.
– А кто она такая?
– Пожилая уже женщина. Ей на днях шестьдесят лет исполнилось. Когда-то Сергей знал ее родного брата, Алексея, воевали вместе. На фронте они сдружились, стали словно братья. Алексей погиб, умер от раны в живот, а перед смертью просил Сергея позаботиться о сестре. Бедная женщина, сколько на ее долю выпало несчастий! Был сынишка, да умер маленьким. Ах, только мать поймет, что значит похоронить малыша, которому исполнилось два годика. И не жил еще...
Надежда Николаевна глубоко вздохнула. Я понимал, что она вспомнила о своем первом ребенке.