Ищите женщину

Тигрис Рафаэль

– А пока с таким уже удовольствием поешь варенье из грецких орехов.

Лина с удивлением взглянула на содержимое розетки предложенное свекровью.

– Это грецкие орешки?

– А ты не вороти нос, а пробуй.

Лина осторожно откусила и ей так понравилось, что тут же съела остальное.

– Эту вкуснятину вы готовили?

– Что за странный вопрос? Конечно я. Вот этими вот руками.

– Елена Сократовна! От такой кормёжки у меня фигура заплывёт.

– Ты беременна, моя дорогая, а беременным

глупо следить за фигурой. И потом эта кормёжка не только для тебя, но и для моей внучке Леночке, – ответила свекровь.

Лина и Парис переглянусь. Парис развёл руками – мол что тут поделаешь – Восток дело вкусное, привыкай.

– Парис! Пошли мясо для толмы купим, а заодно и проведаем чем и как тут люди живут. Лина, ты с нами?

– Конечно. Чего мне дома одной сидеть?

– Ну и правильно. Беременной двигаться надо.

Прогуливаясь по Колтушам, Елена с улыбкой вспоминала места своей молодости.

– Парис! А обезьяний питомник на том же месте?

– На месте, но обезьян я давно не видел.

– Что ты говоришь? Там такие симпатяги шимпанзе прыгали.

– И одна из них запрыгнула в наш коттедж, помнишь?

– Конечно помню. У меня до сих пор при упоминании поджилки трясутся.

– Представляю, как она вас напугала в тот день! – сказала Лина.

– Ой не говори. Я тогда такая же молодая как ты была. Может потому и не умерла от страха. Сейчас бы точно ноги протянула.

– Мама преувеличивает. Она и тогда бесстрашная была, и сейчас такая же. Не боится ни чёрта, ни волка, ни даже самого Кинг-Конга.

На выходе после шопинга из местного торгового центра Лина спросила:

– Парис! А почему мы купили так много масла? Оно же может испортится.

– Не испортится, – ответила Елена, – Я его растоплю.

– Растопите? Зачем?

– Чтобы готовить еду на топлённом масле. Знай, моя дорогая невестушка – сливочное масло годится чтобы намазывать на хлеб, а для готовки нужно масло топлёное. Так и еда вкуснее, и хранить её можно долго вне холодильника.

– Ой! Скольким премудростям мне предстоит научиться у вас?

– Ничего, научишься. Сегодня будет урок номер два – как готовить толму.

– А первый какой был?

– Вот сейчас растопим масло – это и будет первым уроком. Давай Парис! Заноси продукты на кухню. Масло клади прямо в эту кастрюлю. А ты Лина следи за тем как оно будет растапливаться. Теперь переходим к уроку номер два – толма из виноградных листьев.

– Те что вы вчера привезли?

– Да причём свежие, этого года.

–А что есть и прошлогодние?

– Конечно. Законсервированные на зиму. Мы же толму едим круглый год.

– А почему вы говорите не долма, а толма? Насколько я знаю оно от тюркского слова – заворачивать.

– Тюрки к этому слову не имеют никакого отношения. Толма означает не заворачивать. Толи – вот корень

этого слова. На древне армянском оно означает виноградная лоза, которую чтобы вырастить нужно жить долгой оседлой жизнью, так что кочевые племена тюрков никакого отношения к виноградной лозе и соответственно к толме не имеют.

– Как интересно! С вами очень познавательно общаться.

– Ладно. От теории переходим к практике. Итак, в первую очередь ошпариваем кипятком свежие виноградные листья. Затем их разворачиваем, отсекаем хвостик, кладём говяжий фарш вперемешку с обязательно круглым рисом, зеленью и обжаренным репчатым луком, и после тщательного ручного замеса заворачиваем наглухо в виде коротеньких толстеньких сигар. Давай, Лина, смотри и делай как я. Первый десяток может и маху дашь, но потом освоишься и станешь заворачивать не хуже меня. Кстати, можешь смело импровизировать, всё равно как бы ты ни старалась, твои толмочки на моих не будут похожи. Но не страдай, это в порядке вещей. Когда заворачивают параллельно две хозяйки, то, как бы они не старались, всё равно в общей кастрюле проявляется разница их стилей. Это как почерк – у разных людей своя рука.

– Я буду стараться, – сказала увлечённая работой Лина.

– Вот и старайся, моя красавица. Ведь путь к сердцу мужчины лежит через что?

– Через желудок.

– Ответ правильный!

– А ещё – не красна изба углами, а красна пирогами.

– Молодец! Из тебя выйдет толк. Я уже не сомневаюсь.

В это время Парис зашёл на кухню и с наслаждением вдохнул запах готовящейся толмы.

– Парис, сынок! Давай прогуляемся вокруг дома. Хочу присмотреть место для огорода. Я тут семена зелени привезла. Хочу посеять. Не вечно же нам её из Армении везти.

– Отличная идея! – сказала Лина, восторгаясь прозорливостью свекрови, – А я пока тут за готовкой присмотрю.

Мать и сын вышли на лужайку перед домом.

– Я вот, что хотела тебя спросить, сынок. Какие у тебя отношения с той кассиршей из торгового центра?

– Какой ещё кассиршей? – наигранно удивился Парис.

– Ты давай из себя дурачка -то не валяй. Отлично знаешь кого я имею ввиду. Не вчера родилась.

– Ты про Ингрид?

– Значит ту сучку, что тебе глазки строила Ингрид зовут?

– Ну и что? – виновато опустил глаза Парис.

– У вас с ней что то было? Признавайся сразу. Ты знаешь я такие вещи за версту чую. В своё время местные сучки твоего отца охмуряли, знакомая картина. Теперь это ворожба на тебя перешла? Говори было или нет?

– Не было.

– Врёшь! Где она живёт?

– Во Всеволожске.

– Я так и знала. Значит там и снюхались. Как тебе не стыдно! У тебя жена беременная, скоро ребёнка родит, а ты паскудничаешь, пёс похотливый!

– Мама, я клянусь тебе! Между нами уже всё кончено.