Ищу актрису на главную роль

Тейл Энди

— Домой, — отрезала я, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

— У нас вечером мероприятие, — стал терпеливо, как маленькой объяснять Влад, — И нужно выглядеть…

— Я может не такая красавица, как Лика, но вполне способна сама подготовиться к вечеринке.

— Но я…

— Пожалуйста, отвезите меня домой.

И он отвез. Молчал всю дорогу, лишь изредка бросая на меня опасливые взгляды, которые я ощущала на своей коже словно прикосновения. Когда машина остановилась напротив моего крыльца, и я схватилась за ручку двери…

— Тая, — позвал он.

И я обернулась, не могла не обернуться.

Черные глаза смотрели слишком пристально, слишком… не знаю, что в них было, но я замерла, как мышь перед котом.

— Ты очень красива. И даже более того, твоя красота живая, она не покрыта толстым слоем лака, пудры, помады. Ты просто настоящая, — он вдруг обхватил пальцами мой подбородок и, склонившись, легонько коснулся губами губ. Я вздрогнула. Это было настолько неожиданно, что я даже не успела отстраниться. Или не захотела. Только вытаращилась на мужчину, словно фанатка, узревшая кумира. — Но не знаю, должен ли я говорить это? Нужно ли это тебе?

Он продолжал смотреть, и я завороженная его взглядом ответила. Ответила еще до того, как сообразила, каким именно будет этот ответ.

— Да. Нужно.

И вышла из автомобиля, чувствуя, как горят щеки.

— Тая, — снова позвал он. И я снова обернулась. — Она бы согласилась на салон, — Влад улыбнулся, — И на бутик. Лика бы согласилась.

А потом он поднял стекло и уехал.

Ночная съемка

Влад вернулся к полуночи, когда я уже пять раз выглянула в окно, три раза сменила туфли и пять раз сумочку. Два раза начинала набирать номер и два раза убирала телефон. Успела вдоволь потешить себя мыслями, что он вообще после моего «Да. Нужно» не придет. А когда увидела, как черная спортивная машина тормозит напротив дома, не сразу поняла, что это за мной. Автомобиль был другим, темным, хищным, навевавшим мысли о высокой скорости и шампанском, о кожаных сиденьях и французиком одеколоне… Я даже не сразу узнала вышедшего из нее Влада.

А когда узнала… схватила жакет и сумочку и сбежала вниз.

— Мама, буду поздно! — крикнула я так, чтобы не дай бог ненароком ее не разбудить, ибо, куда уж позже.

Выскочила на крыльцо, как раз в тот момент, когда Влад подошел к двери. Целую минуту мы рассматривали друг друга. Не знаю, что подумал он, глядя на мое маленькое черное платье с открытыми плечами; на собранные в небрежный узел волосы (я с этой небрежностью два часа возилась); на макияж, который, я, памятуя о его словах про пудру и помаду, старалась сделать как можно более незаметным; на ноги, которым добавили длины шпильки. Не знаю, он не сказал. А вот я…

Я словно попала на съемки фильма про Джеймса Бонда. Или про миллионера. Или про миллиардера, или того хуже… На этом моя фантазия, как и знание математики, истощились. Сомневаюсь, что может быть кто-то хуже миллиардера. Раньше, я думала, что джинсы и спортивный пиджак сидят на Владе просто здорово. Оказалось, это я его еще в костюме не видела. С утра он был всего лишь слегка небрит, то сейчас «щетине» придали форму и лоск, эдакая небрежность, что порой стоит дороже любой вычурности. Выглядел он просто сокрушительно для нежного девичьего сердца. У меня даже колени подогнулись, а может, я давно на каблуках не ходила.

«Мне конец», — пришла вдруг мысль.

И я тут же с ней согласилась, — «Полный».

— Все настолько плохо? — вдруг спросил он, и пояснил, — У тебя такое выражение лица, словно привидение увидела.

«Ну-ка, возьми себя в руки!» — скомандовала я себе, — «Актриса ты или не актриса?»

На сцене я никогда не смущалась, не мямлила, не краснела и не выглядела полной идиоткой, если это не предусмотрено сценарием. Я даже играла Клеопатру в одной из постановок студенческого братства. Клеопатра с веснушками — это было нечто, но режиссер не дал мне ни замазать их, ни надеть парик, мотивируя это своим видением и естественностью. Тот-то первые ряды так естественно хихикали.

Черт! Нужно представить, что все это большой спектакль и мне отведена в нем роль. В конце-концов, так и есть, мы не развлекаться идем, а выяснить все что можно и все что нельзя о Лике. Я в роли, на мне костюм и грим, рядом партнер. Все просто, этому меня учили.

— Все настолько хорошо, — ответила я, улыбнулась и положила руку ему на локоть. — Если бы я увидела тебя в костюме в первый раз, то… — я замолчала, когда он распахнул передо мной дверь черного хищного автомобиля.

— То что? — уточнил Влад, помогая мне сесть.

Да, внутри пахло кожей и дорогим парфюмом.

Я подняла взгляд на мужчину, мне даже показалось, что стал двигаться по-другому, со сдержанной неторопливостью и достоинством, словно роль сегодня была написана не только для меня.

— Что ты родился с золотой ложкой во рту, — он поднял брови, а я продолжила, — Что ты из тех, кто покупает акции на десять миллионов еще до завтрака, и продает после обеда за двадцать. Я бы к тебе и на пушечный выстрел не подошла.

Он захлопнул дверь, обошел автомобиль, сел на водительское место и только потом спроси:

— Почему, если я, по твоим представлениям, акции покупаю, а не детей на завтрак ем?

— Потому что такой, как я, совсем не место, рядом с таким, как ты.

— Не переживай, — он улыбнулся краешком губ, — Я точно никогда не покупал акций на десять миллионов. Могу даже поклясться на библии. Или на камасутре, смотря к чему доверия больше, — он завел двигатель.

И заглушил его через двадцать минут напротив одного из коттеджей в восточной части города. Да именно фотографию этого дома, я прошлой ночью изучила с особой тщательностью. Но ничего злодейского не усмотрела. Даже сейчас дом выглядел почти обычно, вывески «По понедельникам и пятницам здесь совершается преступление» тоже не было. Обычный дом, обычный газон, светящиеся окна, музыка. Обычная вечеринка для друзей, того и гляди, сейчас соседи с пирогом заглянут.

— Я звонил в агентство, узнавал насчет продажи. Ты была права, дом выставлен. Я даже хотел договориться о просмотре, но я очень занятой человек, — Влад улыбнулся, — Настолько занятой, что могу посмотреть его лишь сегодня вечером, — Он посмотрел на дом, в котором светились все окна. — На что мне невнятно ответили, что агент уехал за город, а ключи от дома уехали еще дальше, дубликата нет, вот если завтра… Завтра они мне все покажут. Я намекнул, что могу добавить процентов пять комиссионных, если дом откроют для меня сегодня, можно даже ломом и обещал оплатить ремонт двери.