Ищу комиссара
Шрифт:
— Генка Калабин? — удивился бригадир. — Чушь! — сказал он, подумав. — Сидит он у нее. Весной ему, что ли, выходить… Да где он сам-то?
Командир и два других вертолетчика снова огляделись.
— Да что за черт! — сказал самый молодой из них. — Как сквозь землю провалился!..
2
— Садитесь, — предложил Проводников, кивком указывая на кресло. Редозубов сел и выжидательно посмотрел на замполита. — Что же, очень рад, — продолжал тот, — искренне рад за вас. Когда свадьба?
— Свадьбы
Проводников улыбнулся:
— Из принципиальных соображений?
— Никак нет. Просто… есть причины, товарищ капитан.
— Ясно, — сказал Проводников, хотя ничего ясно еще не было. Он встал из-за стола и подошел к окну. На той стороне улицы допризывники расчищали подходы к райвоенкомату. Снегу в этом году было много. Палисадник расположенной слева от военкомата гостиницы «Тайга» был засыпан доверху, вровень с высоким штакетником. Проводников молча тронул ладонью горячую батарею отопления и вернулся к столу. — Кто она по профессии? — спросил он.
— Медсестра. Работает в хирургии железнодорожной больницы.
— Так. А где думаете жить?
— У меня. У нас с мамой, — поправился Редозубов. — Квартира от отца еще…
— Ясно, — кивнул Проводников. — Мать не против?
— Нет. У нас две комнаты.
— Я имею в виду: вообще.
— И вообще не против, — ответил Редозубов. — Мама у меня хорошая, — добавил он, казалось, без всякой логики, но замполит знал, почему это было сказано. Мать Редозубова была против того, чтобы сын служил в милиции, это было известно замполиту, и его вопрос был, очевидно, истолкован молодым сотрудником как какое-то предубеждение против его матери.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — сказал Проводников. — И спросил лишь потому, что бывают различные обстоятельства… Впрочем, это хорошо, что мать — за. Хорошо, когда так начинается. А как невеста относится к вашей службе?
Редозубов усмехнулся:
— Считает, что опасная работа.
— Что ж, — сказал Проводников. — В этом она, пожалуй, не так уж далека от истины. Вы-то как думаете?
Редозубов пожал плечами:
— Думаю, не опасней, чем, скажем, работа на лесовозе. И вообще… в лесу…
— Возможно, — сказал замполит. — Впрочем, главная опасность подстерегает не нас, а наших жен… Не всегда мы можем уделить им столько внимания, сколько хотелось бы. Вот здесь нужно хорошо все обдумать… Когда у вас регистрация?
— В пятницу.
— Н-да… А ведь вы после Нового года уезжаете на курсы первоначальной подготовки.
— Я это знаю, товарищ капитан.
— Что же получается? Только поженились — и сразу… Может быть, лучше уж после курсов? Да и подумаете еще эти несколько месяцев…
— Не могу, товарищ капитан.
— Не понял. Что — не можете?
— Не могу откладывать с регистрацией. Именно потому, что уезжаю.
— Что-то все это слишком сложно, — сказал Проводников. — Я бы хотел встретиться с вашей невестой.
Редозубов смутился.
— Сейчас? — спросил он.
— А что, это возможно прямо
— Так точно… Она… она в коридоре, товарищ капитан…
— Что же вы сразу вместе не вошли! — рассердился Проводников, вставая из-за стола. — Держите девушку в коридоре… Прошу! Входите, — сказал он, распахивая дверь.
Теперь все встало на место. При одном взгляде на невесту сразу прояснилась и причина смущения Редозубова, и его желание поскорее, до отъезда, оформить брак, и даже отказ от свадьбы. Невеста понравилась замполиту: очень миловидная, высокая, под стать стажеру, в свободном темно-синем платье на короткой кокетке (так называемый фасон «маленькая мама»), не скрывавшем, однако, значительно располневшей талии.
— Присаживайтесь, — поздоровавшись, сказал замполит. Разумеется, теперь неуместны были бы советы о необходимости подумать, взвесить и т. д. — Что ж… очень рад за вас… Значит, как я понял, с жильем у вас обстоит благополучно.
— Да, — краснея и не глядя на Редозубова, ответила невеста. — Мы будем жить у него… у его мамы! — быстро поправилась она. — Его мама… очень хорошая.
— Да, конечно, — поспешно согласился Проводников. Его непременно хотели убедить сегодня в том, что у стажера очень хорошая мама, хотя замполит не только не давал повода подумать, что он сомневается в этом, но и действительно в этом не сомневался. — Я просто хотел увидеться с вами… несколько пояснить… Жизнь у вас будет, прямо говоря, не совсем обычная… Вечные отлучки мужа, порой надолго… Вот и сейчас… — хотел он сказать, что вскоре Редозубову предстоит отлучка на курсы в Елабугу, но в это время зазвонил внутренний телефон. — Слушаю, — сказал Проводников, сняв трубку.
— Валерий Романович, — услышал он голос Шабалина. — Редозубов у вас?
— Да.
— Прикажите ему, пожалуйста, немедленно спуститься в дежурную часть.
— А что случилось?
— Крупная кража мехов с пушной базы госпромхоза. Я еду на место и беру его с собой.
— Хорошо, — сказал Проводников и положил трубку. — Вот и сейчас, — продолжал он ровным голосом, обращаясь к невесте Редозубова, — вашему… мужу придется оставить нас и отправиться на происшествие…
3
Пушная база государственного промыслового хозяйства располагалась на южной оконечности поселка. Сюда не достигали ни стук тяжелых составов от железной дороги, ни дизельный рев идущих с востока лесовозов, ни глухой лязг механизмов нижнего склада. Здоровый шум соснового бора надежно поглощал визг пилорам и грохот турбин Як-40 со стороны порта.
Духом туземной кооперации, торгово-заготовительных факторий веяло от этого широкостенного, рубленного из сосны дома, стоявшего в глубине двора за двухэтажным зданием конторы госпромхоза. Худощавый товаровед лет сорока в подшитых кожей пимах и в овчинной безрукавке провел оперативную группу и прокурора в просторное помещение, разделенное дощатой перегородкой на две половины.