Ищу тебя всю жизнь
Шрифт:
Она плыла среди облаков, окутанная теплом и светом. Выло ясно, что это сон, но просыпаться не хотелось. Ведь так приятно лежать в полной неподвижности, отдавшись на волю облаков, которые мягко пружинят и взлетают на гребни невидимых волн. Руку ее кто-то осторожно держал. Сжав пальцы, она была вознаграждена ответным пожатием. Тихая усмешка достигла ее слуха. Прохладный металлический предмет скользнул по пальцу, но в следующий момент рука вновь окунулась в тепло.
— Кэтрин, любовь моя, проснись, — произнес ласковый голос. — Уже почти полдень.
Она нахмурилась
— Я сплю!
Не было никакой возможности открыть глаза — таким чудесным было это плавание.
Кэти притянула источник тепла к лицу и потерлась об него щекой. Это была ладонь, гораздо большая по размерам, чем ее собственная, явно мужская. Папа? Нет, рука не напоминала ладонь отца, хотя, совершенно очевидно, она принадлежала мужчине. Где-то в глубинах ее сознания шевельнулась пробуждающаяся память…
Пытаясь вызвать воспоминания, девушка прижалась губами к тыльной стороне этой незнакомой ладони. Послышался еле слышный вздох.
Если бы ей удалось безошибочно определить источник этих легких, волшебных прикосновений и звуков, она впервые за долгие годы почувствовала бы себя на седьмом небе, но кто же, кто это мог быть? Чем сильнее девушка напрягала память, тем быстрее гасли всякие намеки на прояснение, пока все окончательно не окуталось мраком.
Со вздохом разочарования она приподняла наконец веки и увидела Кевина Стоуна, сидящего на краю ее постели. На нем были джинсы и тенниска в красную и белую полоску. Волосы Кевина оказались взъерошены словно после прогулки при сильном ветре. Уголки рта приподнялись в мягкой улыбке, а в глазах Кевина она прочитала такое, чего ей никогда не доводилось видеть в них прежде. Это было похоже на нежность, но только ли? С возмущением девушка осознала, что держит в руках и, о Боже, целует именно его ладонь! Отпрянув, Кэт резким движением села на постели.
Судорожно пошарив вокруг себя в поисках простыни, она убедилась, что заснула не раздеваясь. Кэт инстинктивно поправила волосы, затем надменно взглянула на Кевина.
— Что ты делаешь в моей комнате? Как ты вообще попал сюда?
Выражение нежности в его глазах как будто померкло.
— Доброе утро, Кэтрин! Я вошел сюда через дверь, которую ты так заботливо оставила незапертой.
— По-твоему, это достаточный повод для того, чтобы спокойно входить в чужую комнату? — настаивала она. — Никто из постояльцев не имеет права на это.
— Мужья имеют очевидные привилегии, которых нет у простых постояльцев. — Его брови слегка приподнялись. — Послушай, Кэт, почему бы тебе не приберечь свое благородное негодование до момента, когда ты уже не будешь выглядеть как заспанный котенок? Насколько я помню, раньше по утрам за тобой не водилось такой суровости.
— Похоже, твоя память пострадала не меньше моей. — Ее рука начала подниматься, указывая ему на дверь. Искра света, неожиданно вспыхнувшая при этом на безымянном пальце, заставила девушку забыть о своем намерении… — Что… что это такое?
— Твое обручальное кольцо, — спокойно ответил Стоун, извлекая из нагрудного кармана тенниски сложенный лист бумаги. — Секретарь передал
С раскрытым от изумления ртом Кэтрин смотрела на маленькую вещицу, мерцавшую и вспыхивавшую в потоках утреннего света. Изощренные вензеля, казалось, были оставлены на золоте коньками крошечных фигуристов. В середине — один крупный бриллиант, на глаз не меньше двух каратов. А это… неужели это изумруды? Три зеленые капли украшали с каждой стороны золотой поясок, отходивший от главного камня. Конечно, некоторые могли бы назвать кольцо чересчур ярким, даже, возможно, вычурным…
— На самом деле в бриллианте четыре карата, — словно угадав ее мысли, усмехнулся Кевин. — Похоже, это единственное, что в тебе не изменилось. Кольцо и раньше казалось тебе слишком кричащим, однако оно очень гармонирует с твоими глазами.
— Я рада, что не рассталась окончательно со своими вкусами и привычками, — пробормотала она и потянулась к кольцу, чтобы снять его.
Пальцы Кевина сомкнулись на ее кисти, и Кэтрин вновь почувствовала спокойную уверенность его прикосновения.
— Не надо торопиться, — ответил он на ее немой вопрос. — Кто знает? Быть может, оно тебе понравится. — Другой рукой он приподнял свидетельство и подал ей, держа так, чтобы удобно было читать. — Видишь? Здесь зафиксировано твое право носить это кольцо.
Кэт пробежала документ глазами, затем протянула руку, чтобы взять его, и принялась изучать внимательнее. Все слова были на месте, неопровержимо свидетельствуя, что Кэтрин Спайс действительно вышла замуж за Кевина Стоуна два года назад в феврале. Отрицать подлинность документа не позволяла ее собственная подпись, красовавшаяся на самом видном месте.
Побледнев, Кэтрин подняла на него глаза, полные страдания.
— Так, значит, это правда, — прошептала она. — Я в самом деле твоя жена, но… я не помню, где и когда мы обвенчались.
Из глубоких темно-янтарных глаз Кевина на нее глядела пустота.
— Причин ты, естественно, тоже не помнишь.
Кэт отвернулась, разглядывая игру солнечных зайчиков на кружевных занавесках. В глубине души она понимала, что Кевин не обманывает. Она просто не чувствовала себя в состоянии примириться с правдой.
— Теперь… наверное, нам нужно решить, как быть со всем этим?
Стоун резко поднялся.
— Как я понял вчера вечером, мы уже знаем, что ты намерена предпринять, Кэти. Но мои вопросы до сих пор остаются без ответа.
Справившись с минутным замешательством, Кэтрин одним движением перебросила ноги на край постели и встала.
— Я сейчас же звоню моему врачу и договариваюсь о встрече. Он сможет ответить на все твои вопросы.
Его взгляд медленно скользил по ее волосам, еще хранившим живописный беспорядок сна, затем он посмотрел ей прямо в глаза, и что-то в его облике неуловимо изменилось.
— Наверное, все-таки не на все, — прозвучал спокойный ответ.
Кэтрин зябко поежилась, почувствовав неуверенность и беспокойство.