Ищу жену с прицепом
Шрифт:
Вешаю простыню на перекладину.
Подхватывая горсть снега растираю плечи. По ощущениям - как наждачкой.
Но решила же!
– Боже, дай мне ребеночка, пожалуйста, - прошу я шепотом.
– Хоть какого-нибудь! Но чтобы мой стал.
Наступаю на первую ступеньку, погружая ногу в воду.
– Ма-мо-чка.... А-а-а-а!
– мне кажется мои глаза стекленеют от шокирующего холода.
В проруби плавает несколько маленьких льдинок.
– Чалкина, дыши!
– смеётся Свет.
–
– Не ври!
– смеется.
– Вода холодной не бывает. Всегда плюсовой температуры!
Делаю три быстрых шага вниз и, зажмурившись, плюхаюсь, с головой уходя под воду.
Сердце сводит в грудной клетке. Выныриваю, громко втягивая воздух.
Точно... Как фура сбила!
Телу больно, и одновременно ничего не чувствую. Оно в панике. Перед глазами мельтешит. Адреналина море! Ощущение, что я сейчас умру!
– Выходи! Давай-давай...
– тянет руку Тихомиров.
– Три раза надо, - шевелю застывшими губами.
И зажмуриваясь, опять погружаюсь с головой.
Хапнув воздуха, сразу же ныряю в третий раз. Потому что если отдышусь, то точно не смогу.
Ощущаю рывок ремня за талию.
Сердце панически скачет по грудной клетке, как отбойный молоток.
Я чувствую, как распадаются собранные в шишку волосы по плечам.
Хватаюсь за пальцы Света и Добрыни. Ноги скользят по ступенькам. Они выдергивают меня с лестницы на снег.
Тело трясет и одновременно жарко.
– Живая?
Дар речи отнялся.
– Или рот в рот откачать?
– Ни-ни-ни....
– стучат мои зубы.
Он накидывает на меня махровую простыню и подхватывает на руки.
Несёт в небольшой шатер.
Там люди....
Одеваются, раздеваются... Тусклый свет...
Руки и ноги словно ватные. Тело расслабляет так, что не могу заставить себя пошевелиться.
Работает тепловая пушка.
Он ставит меня прямо перед ней.
Снимает с плеча рюкзак. Достает маленький термос, наливает мне чай.
– Ну как оно, Светлячок, просветлилась?
Истерично улыбаюсь.
Тяну руку за чаем.
– Погоди, кипяток.
С размахом, отправляю мокрые плети волос вперёд, наклоняясь и просушивая их простыней.
Кончики метут пол.
– Чалкина, не вводи людей во грех!
– слегка щелкает резинкой моих трусиков от купальника, выправляя их на ягодице.
Пискнув, распрямляюсь, шлепая его по руке. С возмущением смотрю на него.
Ухмыляется, гад.
– Ты зачем волосы-то мочила?
– С головой же принято.
– Воцерковленная что-ли?
– косится на меня с подозрением.
– Нет... Просто это как... аскеза такая. Хочешь что-то получить, надо взять на это аскезу - отказаться от чего-то, что любишь или принять что-то, что тебе
– А чего загадала?
– Всё то же.
– Мужика с ребенком?
– Тоже пойдет. Я не торгуюсь. Если к ребенку мужчина хороший прилагается, я согласна.
– Согласна она...
– саркастически.
– А что за сарказм?
– упираю руку в бок и обличающе прищуриваюсь.
– Не ты ли жену "с прицепом" ищешь, м?
– Девчонки насплетничали?
– А что, это какой-то секрет?
– Да нет. Не секрет. Ищу.
Стоит, пьет мой чай.
– Ладно, одевайся, жду тебя в машине.
Уходит.
Смотрю ему вслед.
Чувства противоречивы....
Ну конечно же - нравится! Хотя и совершенно "не мой" мужчина. Нравится на уровне инстинктов. Как самец впечатляет. Но я никогда не решалась на самцов. Хотя они меня сразу пеленгуют. Любят хорошеньких кукол... А я им не доверяю и боюсь. Что у нас общего? Я не самка...
Тихомиров какой-то другой самец. У него там ещё сердце.... Большое. В своей брутальной версии, конечно. Но есть!
Но, Валентина Ивановна говорит - кобель! А она говорит всегда прямо и честно.
Да и... бездетные мы с ним оба.
В общем, просто так облизывается, покуражиться. А это - нет! Чалкина не такая. Да-да... Дружить будем, волонтерить. А секс... Секс только по любви!
Но пока что, любовь может и была какая-никакая. А секса все больше не было. Только акты, соития, да коитусы, долги еще супружеские.
А с ним может и был бы...
– рождается где-то внутри тоненький голосок. Но я игнорирую его. Ну... нет! Не вывезу я такого краткосрочного романа. Унизительно как-то, греть ему постель, пока он свой прицеп не найдет.
Да и даже чисто физически не могу его на себе представить. Он же огромный и тяжелый как танк! А я дама хрупкая...
Только дружить!
За ширмой быстро переодеваюсь. Обматываю волосы сухим полотенцем. И надев капюшон, выхожу из шатра.
Иду к джипу, размахивая пакетом. Но Тихомирова в нем нет. И двери закрыты.
– Ну, здрасьте....
– растерянно оглядываюсь.
Зачем так делать?!
Моя сумочка осталась у него в машине. А там всё!
Добрыня у проруби, вспоминаю я, знакомый Тихомирова. Попрошу его набрать.
У проруби уплотняется толпа и словно что-то происходит.
Оставляя пакет у колеса, иду в ту сторону. Ну сто процентов Преподобный там!
Сердце моё начинает стучать тревожно.
Хоть бы ничего не случилось...
– Ребенка отпустил моего!
– орет какой-то мужик.