Ищу жену с прицепом

Рам Янка

Перехватывая монтировку покрепче распахиваю дверь дома.

Накинув ей на голову подушку, ее бывший наваливается всем весом сверху.

– Ты чё думаешь, сука, я не знаю как тебя прессануть так, чтобы ты "сама умерла"?

Моя рука с монтировкой взлетает повыше с намерением пробить ему башку.

Но...

Слишком многим гондонам вольготно станет жить, если я опять сяду.

Поэтому опуская её, я с разворота сношу его пинком ноги.

Срываю с неё подушку. Она громко и

истерично вдыхает порцию воздуха.

Внутри немного отпускает. Живая.

Лицо разбито.... Скула, нос, губы.

– Ах, ты ублюдок!
– разворачиваюсь, опять рефлекторно замахиваясь монтировкой.
– Я тебе сейчас ручонки твои переломаю.

У него вся одежда в крови.

– Свет! Свет.... Тихомиров!
– испуганно хрипит сзади Зоя.
– Нет!

Подлетает, хватаясь за монтировку.

– Посадят, дурак!

Отпускаю монтировку, отдавая ей в руки.

Муженек её - лысый здоровый бычара.

– Чё, ебарь твой?
– оскаливается.

– Неа! Твой....
– с угрозой делаю шаг к нему.

Хватает нож со стола, выставляя вперёд.

– Тихомиров!
– кричит испуганно Зоя.
– Стой! Пусть сваливает! Пожалуйста!!

Держит меня сзади за одежду.

Пятясь к дверям, урод, вылетает на улицу.

Отцепляюсь от Зои.

Выбегаю следом, надеясь, что менты уже подоспели и примут его.

Но - нихера.... Пока наши менты доедут, весь уголовный кодекс воплотить можно.

Не бегу за ним. Потом поищем.

Сейчас, боюсь что он поломал чего-нибудь Зайцу.

Возвращаюсь. Зоя, шатаясь, подходит к собаке.

– Убил....
– комментирую я, прижимая ее за плечи.

Навернется ещё.... Сотряс у нее стопроцентный.

– Вижу. Это ничего. Мой Викинг попал в свою собачью Вальхаллу, погибнув в отважном бою. У него опухоль была неоперабельная и болевой. На следующей недели должны были усыпить...
– вздыхает.

Растираю ей плечо.

– Давай-ка скорую? И заявление писать.

Вставляю сигарету в зубы, прикуривая.

– Не буду, - вздыхает, отбирая мою сигарету.

– Я тебе сейчас сам всеку, Заяц!
– психую я.
– В смысле, ты не будешь?!

– Я его ножом прилично поронула, Свет.... Его конечно закроют. Но и меня тоже. Как тебя тогда, за превышение самообороны. Ты как свидетель тоже на троечку. На самого заявление лежит. А так он сам к ментам не пойдет.

– Ааа.... Ясно. Но побои все равно сними. Вдруг потом понадобится.

Звоню Никите, отменяю наряд.

Обрабатываю ей лицо перекисью и йодом. На переносице лопнула кожа, но нос цел. На скуле ссадина и синяк. На челюсти ссадина и синяк. Бровь разбита.

– Красотка?
– смеётся она.

– Заживёт, не очкуй. Короче, здесь тебе оставаться

не надо. Запирай дом. Поехали.

– Я лучше камеры установлю.

– От того, что его потом посадят, тебе легче в гробу не станет.

Везу ее в травму, потом на МРТ, экспертизу...

– Свет! У нас же сегодня надо развезти гуманитарку. Там продукты пропадут без холодильников!

– Без тебя развезем. Куда ты такая расписная поедешь. Отекло все...

– А с кем? Сегодня никто не может. Поехали в Центр. Там сегодня останусь.

– Хочешь, ко мне поехали. Я все равно сегодня дома ночевать не планирую.

А планирую я выяснить отношения с одной маленькой, но вредной особой.

Прокручиваю наш утренний диалог. Ну нормально же обнимались! Чего ей там в душе в голову ударило?

Зоя переписывается по телефону.

– Ой....
– хватается за горло.
– Что-то меня укачивает. Останови!

Вылетает из машины. Её выворачивает на снег.

Это сотряс....

Несу ей воду. Помогаю умыться.

Аккуратно довожу до Центра. Укладываю на диван. Мочу ей полотенце на лоб.

– Ну и что с тобой делать?

– Я полежу часочек....
– разжевывает таблетку обезбола, - Купи мне что-нибудь помощнее, пожалуйста. И сигарет.... И кофе...

Хлопает входная дверь, заходит Чалкина!

– Здравствуйте!
– с улыбкой.

Замечает меня.

Улыбка стекает с лица. Мстительно прищуривается.

Хлебушек в голове, что поделать?!

Все также хочется ей навалять слегка. Потому что спазм в груди возвращается.

Но все также нравится. И чувствуется своей.

И у кого из нас хлебушек?

Чалкина проходит и переводит взгляд на Зою. Рот шокированно открывается. В ужасе застывает

– Ааа....
– не моргая указывает на Зою рукой.

Оседает на стульчик.

– Светочка... Будь другом, помоги Тихомирову развести гуманитарку. А то я.... не в форме.

– Аха....
– не сводя глаз с лица Зои.
– А?..
– опять взмахивает рукой, показывая на лицо.
– Что это?... Как это?...

Ой, пусть Заяц сама объясняется между ними девочками!

Выхожу с сигаретой из Центра. Покупаю все что просила Зоя, и ещё там по мелочам ей, что подсказали в аптеке. И поесть, попить.

Проходя мимо цветочного, вспоминаю разговор с Машей про цветы.

Покупаю Чалкиной букет.

Возвращаюсь, ставлю на стол пакет.

Светляк уже суетится возле Зои, расстроенно причитая.

– На вот....
– цежу, шмякая ей букетом.

Хочется наотмашь, как банным веником. Но я слегка припечатываю в грудь, заставляя взять в руки.

– Вспоминай там чего-нибудь адекватное, поняла.