Ищущий смерть
Шрифт:
Конечно девушка отказала своей хотя и дальней, но всё же родственнице. Тётка покидала дом племянницы переполненная негодования. Салмана платила ей тем «добром», которым та одарила её в далёком детстве. Она вручила тётке тыкву, и стояла на крыльце, следя за тем, чтобы та, отнесла ответ своему сыну.
Вся деревня потешалась над покрасневшей от злости тётки Замухи. Тыква в её руках слишком красноречиво говорила о предмете их с племянницей разговора. Результат всё того же разговора был не утешительным, и даже унизительным. Унижения было ещё и от того, что все знали, как сильно совсем на так давно ненавидели родственники Салману. И вот теперь, они, самые, самые в деревне,
Люди не очень-то и жаловали занощивую семейку. Замуха со своими семейными слишком многим указывали на то, что те на много хуже их самих. Довольно неплохой достаток позволял им считать себя выше других.
Дети Замухи, были настоящими богатырями, и могли переломать кости любому в деревне. А когда они решали прогуляться по деревне втроём, и вовсе беда была.
Девчата испытывали на себе унизительные приставания троих братьев. Когда же некоторые парни решали постоять за своих избранниц, то в результате находили лишь побои, и ещё больше унижение. И вот теперь в их дом несут тыкву. Большей забавы придумать просто было нельзя. Люди хихикали, и не скрывали своего злорадства.
Нужно было отдать должное тётке Замухе. Она не бросила ответ под забор, она принесла его своему сыну, и «торжественно» вручила его во дворе собственного дома.
Злость. Уязвлённое самолюбие. Поруганная, сомнительная честь. Ярость и желание отомстить. Вот, что переполняло молодого Кирдана. Он был так поражён результатом, что не сразу поверил собственным глазам. Потом он сжал своими огромными ручищами тыкву с такой силой, что та лопнула в его руках, забрызгав новую рубаху.
Этого Салмане было мало, теперь она вела своего деда мимо их двора. Она должна заплатить за его унижение. Кирдан решительным шагом вышел наперерез кузине. За ним последовали его «достойные» братья. Они потирали свои кулаки в предвкушении забавы. Старик смотрел на молодого парня без страха, да и чего ему бояться, в его-то возрасте.
– Ты. – Парень указывал на Салману пальцем. – Ты безродная тварь посмела нанести моей матери смертельное оскорбление. – Глаза Кирдана переполнились кровью. Он словно дракон из детских сказок, «изрыгал огонь».
– Я вообще-то с ней о тебе говорила. И мой подарок был предназначен для тебя, мой хороший. – Девушка продолжала смеяться над ним, хотя внешне по-прежнему была невозмутима. Кирдан больше не мог сдерживаться, его огромный кулак со всей его силы упал на лицо красавицы. Салмана не устояла на ногах. Она упала как подкошенная на землю, и осталась лежать там без движения. Прекрасное девичье лицо залила кровь, но даже это не могло скрыть её сломанного носа. Кирдану было мало содеянного им. Он был ещё не отомщён. С размаху он ударил изящное тело ногой, заставляя девушку беспомощно катиться по земле.
Старик остался стоять в одиночестве. Он смотрел на происходящее, и его руки тряслись от волнения.
– Ай да парень. Ай да воин. Какого вражину поверг. – Бормотал он, пытаясь не упасть, вставая на колени рядом с Салманой. Он дрожащими руками вытирал перепачканное кровью и землёй, девичье лицо.
– Что ж ты наделал. Как же ей теперь жить-то с этим всем? – Он смотрел на плоды ненависти труса и ужасался. Бессильные слёзы катились по его иссушенному старостью лицу.
– А теперь пусть выйдет за кого сможет. – Довольный собой сказал Кирдан. – Пусть лежит здесь. Если не сдохнет, сможешь забрать её вечером. – Старик не слушал его, он пытался поднять девушку с земли.
– ПУСТЬ ЛЕЖИТ Я СКАЗАЛ! – Заорал во всю глотку Кирдан, и со всего маха ударил деда в затылок – пусть лежит я сказал. – Дед рухнул,
Свет давно померк в глазах Вонраха. Он уже ничего и не слышал. Он мало, что чувствовал, он знал только то, что нужно ползти, коли идти не можешь. Салмана где-то рядом, нужно нащупать её, и унести отсюда. Дед полз по земле как побитая собака, прилагая просто титанические усилия.
Он приподнялся на локтях и попытался разлепить свои опухшие веки. Лицо давно превратилось в один сплошной синяк. Удар. Нос перестал быть носом. Дед упал на землю. Ещё один удар, уже по спине – рёбра сломались. Дед опять упал на землю. Но руки ещё пока целые. Удар. Теперь ногой, но по синяку, который раньше был лицом. Несколько зубов вылетели из нижней и верхней челюстей. Теперь улыбка деда станет страшной. Кровь с новой силой ударила изо рта, мешая дышать. Дед опять упал на землю.
– Да когда ж ты сдохнешь? – Один из братьев был возмущён живучестью старика. Его мать уже с ужасом наблюдала за развлечением своих детей. Даже для неё это было слишком. Салмана пришла в себя, но была не в состоянии встать. Она протянула к деду руку и заплакала. Вонрах замер. Братья отошли в стороны, и решили посмотреть на результат удальских забав. Дед стал слышать плачь Салманы. Одним движением он подполз к ней, и накрыл её своим изувеченным телом, в жалкой попытке защитить.
– Позови её. Позови её, и пусть она заберёт нас. – Повторяла девушка, заливаясь слезами, и кровью. – Вонрах, я не смогу жить без тебя, позови её. – Это было единственное её желание. И Вонрах позвал.
Он смотрел в глаза той, которая решает многие проблемы, и теперь пришло время решить ещё одну. Но вдруг рядом с ней появился сияющий облик Клантер.
– Ты не перестанешь быть тем, кто ты есть. Ты состарился, но ты не можешь умереть, да и зачем. Живи мой милый, живи ради неё, подари ей всё то, на что ты способен. Подари ей счастье, она этого достойна. Возможно, придёт и твоё время, и тогда я смогу принять тебя к себе, но не раньше.
Если ты любил меня, и если ты любишь меня до сих пор, то живи. – Девушка ушла от Вонраха старой женщиной, но предстала пред ним той юной красавицей, которую он встретил впервые. Вонрах посмотрел в её глаза, и увидел в них лишь любовь.
– Да, ты права, я буду жить. И каждый свой вздох я посвящу памяти о тебе. – Он посмотрел на вторую женщину, с посохом в руках, и отвернувшись пошёл прочь.
Удар. Ещё несколько сломанных рёбер заставили деда очнуться. Он всё-таки смог открыть свои опухшие глаза. Он смог увидеть тех, кто теперь представляли для него, лишь цель.
Кирдан присел перед ним на корточки и заглянул в его опухшее от побоев лицо. Ком снега прокатился по его хребту, растаивая и водопадом ниспадая в штаны. На него смотрели глаза молодого, полного сил, а главное ненависти, человека. Внезапно сильная боль обожгла сознание молодого «героя», заставляя его покатиться по земле прочь. Остальные братья остались смотреть на произошедшее, отказываясь понимать, и верить собственным глазам.
Старик медленно, но встал. Он словно несколько изменился. Спина больше не была сутулой. Опухоль на лице стремительно спадала, обнажая молодое и прекрасное лицо юноши. Рубаха на теле старика затрещала, разрываясь по швам. Сильнейшие мышцы очертили фигуру уже далеко не старика.