Исход евреев из Египта

Зильберман Михаил Израйлевич

"Во множестве народа - величие царя,

а при малолюдстве народа беда государства" (Пр. 14.28).

"При недостатке попечений падает народ, а при многих советниках

(чиновниках) - благоденствует" (Пр. 11.14).

"Милость и истина охраняют царя, милостью он

поддерживает престол свой" (Пр. 20.28).

Считается, что и библейский сюжет о конфликте между Иосифом Прекрасным и женой его хозяина Потифара, восходит к древней египетской "Сказке о двух братьях", в которой жена старшего брата, после неудавшегося обольщения красавца и богатыря Баты, брата младшего, оклеветала его и убедила своего мужа в вероломстве и подлости Баты, жившего в их доме (8.с53; 64.с153).

Библейская история о вещем сне Иосифа (тощие коровы - как (символика) предвестницы голода) также имеет аналог в египетских преданиях: в одной из легенд повествуется о семи Хатхор (богиня-мать Хатхор нередко изображалась в виде коровы), которые

могли предсказывать будущее.

Помимо воздействия месопотамской литературной традиции на Книгу Иова, отмеченной, в частно-сти, акад. Б.А. Тураевым, обнаруживаются и несомненные следы влияния египетских текстов. Так, в книге Иова упоминаются (96.), например, представители именно египетской фауны: страусы (Иов. 30, 29; 39, 13) и бегемот (Иов. 40, 10).

Закономерно и то, что в Ветхом Завете (Книги Иова и Притчей Соломоновых) нашло отражение египетское воззрение на посмертное определение глубины греховности человека: в Танахе неодно-кратно упоминается о взвешивании, как о методе индикации ("Господь взвешивает души" или "Господь взвешивает сердца").

2.2 Мифология.

В Древнем Египте, также как в Шумере или Ханаане, всякий город, каждый отдельный ном, обладал своей развитой культово-мифологической системой, повествующей о жизни и деяниях богов местного пантеона. Для жителя данной конкретной территории Египта местный, автохтонный, бог был буквально всем (был наделён многими эпифаниями согласно сакральным потребностям населения), и даже, в определённом смысле, и личным богом (охранителем) людей его земли. Так, в папирусе Инсингер, говорится: "Нечестивец (человек, покидающий ном, в котором родился (вероятно, не без соизволения и участия номового божества), и своего бога), уходящий на чужбину, отдает себя в руки врага" Оставив (пренебрегши опекой) своего бога и, тем самым, оскорбив его (т.е. согрешив), мигрант становится беззащитным, ибо в ином номе (на другой земле) он - чужак. То, насколько было важно не отрываться от своей земли, подчёркнуто, в частности, и в Танахе (4Цар.5.17): некто израильтянин Нееман Сирийский, дабы иметь возможность поклоняться своему богу в Дамаске, куда он перебрался на жительство, чтобы и там (в Сирии) не утратить связь с Ним (с Господом Богом), специально привёз (на двух повозках) в Дамаск землю Израиля.

Уместно отметь и то (Я. Ассман "Египет. Теология и благочестие ранней цивилизации". 1999), что египтяне издревле проводили четкое разграничение между статуями (и иными эмблемами) божества и "его (бога) незримой, непознаваемой для человека сущностью" (что в религиозных представлениях шумеров или ханаанеев не выявляется).

В египетской теологии было принято отождествлять богов, суперпозировать их адаптированные эпифании, создавая даже синкретические триады. Как отмечает Мирче Элиаде ("История веры и религиозных идей". 2002): "Когда дело шло о богах-созидателях... (египетские) богословы не боялись синтеза (богов, нередко) сочетая гетерогенные религиозные системы и сближая совершенно антагонистические божественные фигуры". Вместе с тем, что характерно для Древнего Египта, даже в каком-либо крупном религиозном центре один и тот же бог нередко выступал в различных проявлениях (что, как представляется, является следствием изначальной веры египтян в Единого бога (в Двуединое божество "он-она"), чему есть множество свидетельств). Известно, в частности, что демиург Птах (проявление извечного, единого и единственного бога Та-Танена (вероятно, по гелио-польскому примеру "Неб-ер-чер - Хепри")), главноый бог Мемфиса, явил себя в восьми ипостасях (сохранилось четыре их наименования: "Пта на своем троне", "Пта, сердце и язык эннеады". "Пта - Нун, создавший Атума", "Пта - Наунет, родившая Атума" (т.е. Птах - Двуединое божество: он однов-ременно и Нун, и его (Нуна) супруга Наунет), и, как следствие, в разных частях города поклонялись какой-либо одной (или более) из этих ипостасей (папирус Салье IV).

Рассмотрим фрагменты некоторых вариантов древнеегипетских космогонических циклов в свете их сходства с соответствующими текстами из Священного писания евреев (Тора). Что характерно, как отмечает Мелица Матье, "общим для всех (космогонических египетских) сказаний является, пожалуй, только представление о первобытном (водном) хаосе"; причём, в выражении др.егип. "сенек эн му" - "(вездесущий) хаос воды (во тьме)", термин "сенек" обозначает не только "хаос", но и такие понятия (характеризующие среду, окружающую предвечные воды), как "мрак" или "тьма".

Итак, Гелиопольский миф о сотворении мира - одна из древнейших египетских легенд подобного типа. Основание Гелиополиса, библейского города "Он" (др.-егип. "Иуну, Инну, Иону" означает "Столб, Обелиск", "Город столба (обелиска)") предания относят к додинастическим временам (сейчас на месте Иуну расположен каирский

район эль-Матарийя). Гелиопольский храм Солнца (воссоздан по образцу "солнечных храмов" фараонов V династии, сделавших солярного Ра государственным богом; раскопки Л. Борхардта и X. Рике) представлял собой следующее сооружение: под открытым небом, в центре обширной террасы, окружённой стеной, на огромном пьедестале был установлен высокий пирамидальный обелиск, весь покрытый золочёной медью; и перед обелиском находился большой (огненный) жертвенник. Позднее, после эпохи V династии, когда строительство "солнечных храмов" прекратилось (а строил каждый из фараонов этой династии), обелиск, предположительно, утратил роль важнейшего атрибута при отправлении солярного культа Ра и был вынесен за пределы храма.

Сведения о Гелиопольской теогонии и космогонии содержатся и в "Текстах пирамид" (древней-шие тексты заупокойных царских ритуалов вырезаны на стенах пирамид фараонов V и VI династий, запись впервые произведена по повелению последнего фараона V династии Унаса), и "Текстах сарко-фагов" (представляющих собой дальнейшее развитие Текстов Пирамид и сохранившихся на саркофа-гах XX, XIX и XVIII в. до н.э.), и в "Книге мертвых" (сборник религиозных текстов, образовавшийся из прежних (ранних) заупокойных ритуалов с добавлением новых глав и песнопений), а также и в ряд некоторых других текстов.

Так, папирус Бреммер-Ринда с прекрасно написанным и сохранившимся текстом этого мифа (История сотворения "А") хранится в Британском музее под номером 10188 (71.). Хотя и написание этого папируса датировано 311 г. до н.э., однако, его содержание восходит к "Текстам пирамид". Гелиопольская легенда о сотворении представлена в третьем из произведений, содержащихся в папирусе Бреммер-Ринда, и носит название "Книга познания развитий Ра и о низвержении Апопа".

В "Книге познания" описано происхождение не только небес, земли и всего того, что на них, но также и самого бога-творца Хепри, как проявления предвечного божества "Неб-ер-чер" (имя которого принято толковать как "Владыка до самого крайнего предела"), и от лица которого (от имени Неб-ер-чера) и ведётся повествование о творении. Важно отметить, что характер изображения Неб-ер-чера предполагает, что он является вечным, единым и изначально единственным божеством Вселенной (вполне допустимо, что др.-егип. "нечер" (бог) - сокращённое от "Неб-ер-чер").

Примечательно, что древний Неб-ер-чер обладает всеми чертами, соотносимыми с современными представлениями о Всемогущем Господе, и, как представляется, вполне может являться предтечей монотеизма (и, ранее, - гелиопольского эхнатонизма): "Образ... единый, единственный, создавший всё сущее... изречением которого составились боги... Ты был по бытию первым, когда ещё ничего не было" (Лейденский папирус (94.с351)). Где и каким образом существовал Неб-ер-чер - в папирусе не сказано. Бог представлялся невидимой, не имеющей образа; всемогущей силой, заполняющей всё пространство во все времена. "Никто из богов не знает настоящего вида его... Он сокровенен... велик... непознаваем" (Лейденский папирус).

Вполне возможно, что имя "Та-Танен" (мемфисский Та-Танен - извечный, единый и единственный бог, подобно гелиопольскому Неб-ер-черу) - синоним к наименованию "Неб-ер-чер" (либо образ первого - калька со второго). Заметим (Мемфисский миф творения), что Та-Танен/Пта сотворил и Атума (что более пристало Хепри).

Важно отметить (в свете выявления истоков эхнатонизма), что немалое число египтологов твёрдо убеждены в существовании в теологии Древнего Египта монотеистической традиции. При этом учё-ные (Вире, Дриотоп, Моренц, Вергот, Бадж, Петри и др.) полагают, что такая традиция бытовала издревле и доминировала, и что первоначальный монотеизм египтян впоследствии "зарос" многобо-жием (Пьерре). Так, Уоллис Бадж решительно подчеркивал: "Изучая древнеегипетские религиозные тексты (к примеру, (71.)), читатель может убедиться, что египтяне верили в Единого Бога, самосущего, бессмертного, невидимого, непостижимого, творца неба, земли и подземного мира,... а также бестелесных существ - вестников, исполняющих Его волю и слово. Именно эту часть их воззрений следует признать основополагающей... ибо на ней базировалась религия и теология в целом. Надо также отметить, что, как бы далеко в прошлое мы ни углублялись при изучении египетских текстов, вряд ли мы когда-нибудь дойдем до той эпохи, когда этого замечательного верования не существовало". Сходной точки зрения на эту концепцию придерживается и раввин Адин Штайнзальц ("Библейские образы". 2007), глава Израильского ин-та талмудических публикаций: "Монотеизм - это не высшая стадия процесса развития религии, следующая за политеизмом, - утверждает раввин.
– Монотеизм сам по себе первичен... он изначально был преобладающей формой почитания Высшей Силы". При этом А. Штайнзальц подчёркивает, что "нигде в тексте Танаха не говорится, что Авраам был человеком, который дал людям веру в Единого Бога".