Шрифт:
Мельхиор I
Плутовка из Стеллантора была расстроена, сильно нервничала и никак не могла взять себя в руки. Барсук тёрся ворсистым лбом о её ноги, изрядно вспотевший гном-чародей Бром выглядел спокойным, но немного усталым, потирая свои пальцы. А сопровождавший их пузатый щур-монах с лысой головой и зажатым в руке берёзовым простеньким посохом, судя по движению глаз, казалось, о чём-то призадумался. Позади плавно двигался Тот, бог мудрости с головой птицы ибиса.
– Вижу, что что-то стряслось, но не вижу невесты, – проговорил Гор, глядя на всех приближавшихся к столу, озадаченно щёлкнув клювом.
У
Вместе с ним за вытянутым столом заседали не все божества коалиции, выступившей против деяний Локи и его сподвижников. Не было Самеди, Мары и Радогоста, сражавшихся на поле боя, как и Ладушки, носившейся там же с корзинкой ярких цветов посреди зимы. Не было Ошун и Емайи, что помогали нагам пустыни Нид организовать каналы водоснабжения.
Были лишь пожилая, но статная Мокошь, вращавшая веретено, и Каннон – богиня с шестью тонкими изящными ручками и синеватым оттенком кожи. Ещё между ними находилась девочка Кассандра с чёрными, застланными тьмой глазами в ожидании пророчеств и видений, от скуки болтавшая ножками и изучавшая пальчиками богатые на разный декор узоры резного стула, на котором сидела. Рядом лежали артефакты павших: сложенный в рулон холщовый мешок Фудзина и тростниковый лук Камы с цветочными стрелами.
А напротив сидели точно так же пани Софра, Ханна и её мать Ядвига, переговариваясь меж собой, поворачиваясь на пришедших и заодно поглядывая перед собой. Там, поверх стола, сейчас клубилось и сверкало нечто, что Диана не была способна понять и даже описать. Это было очень отдалённо похоже на стелящееся облако или сгустки пара, поднимавшиеся из отсутствующих или же невидимых бурлящих сосудов, а на их поверхности сейчас по какому-то чародейскому мановению с высоты птичьего полёта открывался вид на сражение, что творилось сейчас снаружи.
Армии имперцев своими построениями зажимали в тиски легионы нежити, боролись с драконидами и их чудищами, противостояли атакам отрядов минотавров и оставшимся оркам. Подоспевали и эльфийские отряды со стороны резерваций. Диане казалось, что она буквально слышит лязг клинков, скрип доспехов, боевые кличи наступающих и вопли раненых.
– Это… вид на сражение? – заинтересовалась полуэльфийка, подходя ближе. – Это что, Радогост стоит среди имперской армии? Почему… Мара сражается с ним? Что случилось? Почему он на стороне Империи?! – до дрожи по телу от возмущения не понимала Диана.
– Таков план, – звучным могучим голосом ответил ей Гор. – Мы не можем допустить полную гибель Империи, мы призваны сохранить баланс! Каждый заслуживает право на жизнь. Слишком много войск выступают против единого, это выглядит крайне бесчестно.
– Бесчестно?! Да вы… – Ди хотела было воскликнуть: «в своём уме вообще?!», но осеклась, едва сдерживаясь, понимая, что так грубить божеству, с её стороны, совсем не прилично. – Эти остальные армии ещё и друг друга грызут – демоны, орки, крысолюды… Они атакуют и эльфов тоже. Отряды фоморов, кавалерию короля Эдриана…
– Бестолковщина какая-то, – хмыкнула Ядвига. – Я так считаю. То же самое им говорю. Имперцы ничего не сделали, чтобы собрать совет богов. Мы лезли из кожи, мы всё это организовали…
–
– Локи хочет разрушить Иггдрасиль, мы же поставили себе цель его сохранить, – воскликнул бог неба и гармонии. – В том числе и Империю Гростерн. Мара стремится, чтобы их войска не захватили Вольные Города, но она перестаралась, и Радогост отправился её усмирить.
– Похоже, это она его усмирила, – заметила Ди оледеневшую фигуру бородатого бога плодородия среди открывшихся видений.
– Ах, нехорошо, ах, досадно, – в своей сдержанной и важной манере произнёс Гор, почти не выражая каких-то эмоций.
Но взор его от этой схватки заскользил к громадной фигуре Сета. Ди ужасалась от вида скалящегося божества с вытянутыми ушами и загнутым носом, чем-то напоминавшим удлинённое рыло трубкозуба. Прожилки на чёрной коже его пылали и пульсировали, от огненно-рыжего до ярко-алого оттенка. Он создавал вихри, поднимавшие снег, и направлял свои смерчи на поле боя, подхватывшие воинов, гиппогрифов, ездовых ящеров, боевые машины и закручивал всё это с неистовой силой. А потом бог зла переключил своё внимание на армию Урда.
– Заслуживает право на жизнь, говорите, – фыркнула Ди, глядя на это. – И тем не менее сражаетесь с Локи!
– Никто ведь не собирается его убивать, – удивился Гор таким словам. – Его и в прошлый раз обмотали цепями и заточили. Я лично отдал приказ его пощадить и просто сковать, чтобы не наделал бед.
– Ну… «отдал приказ» – громко сказано, – произнёс Тот. – Скорее, Никта и Гелиос выполнили твою последнюю волю, так сказать, в память о доблестном и благородном генерале-аристократе, племянничек. Ты желал пощадить даже собственного убийцу, и они проявили к нему снисхождение. Ты всегда находил в себе силы и честь на самое главное – на прощение.
– Пани Софра, а вы отсюда как-то командуете армией? – поинтересовалась Ди, почему та здесь, а не среди своих на поле боя.
– Вид сверху позволяет узнать позиции врага, расставить свои отряды, обдумать тактику. Может, даже что-то взять на заметку, – ответила ей атаманша фоморов. – Сейчас Оберон командует эльфийскими войсками. Кавалерия на пегасах оттесняет натиск зверолюдей и демонов, а чародеи пытаются их защитить и прикрыть.
Подкрепления зелёных орков выстраивались клином, окружая нового выбранного вождя. Им был некий шаман на своём постаменте без трона, который крепкие воины удерживали, словно носилки, за особые поручни. Он разжигал костёр и взывал к духам огня, совершая какие-то ритуалы.
Его военачальники и советники, вероятно, те, кто и избрал этого господина новым лидером зеленокожих, отдавали приказы к построению и наступлению. Тучные крепкие орки натягивали свои шлемы с остриём-шишаком на макушке, хватались за плети, усеянные шипами, за огромные топоры, каменные палицы, надевали на руки жуткого вида кастеты, чтобы и без оружия воевать врукопашную.
И в этот самый момент земля под постаментом с их лидером приподнялась, разбрасывая, будто со склонов рождающегося и возвышающегося вулкана, всех остальных, что кубарем покатились вниз. А из самого центра возвышенности показалась громадная пасть. Сет натравил Апофиса на нового хана орков, и чёрный змей в одно мгновение того проглотил, сделав петлю в воздухе и пробив холодную промёрзлую землю, словно мягкую глину, кончиком своей морды, уносясь в глубины подземелий, откуда и явился на поверхность.