Исход - только смерть

Рабе Петер

— Знаешь, — начала женщина, — я уже говорила тебе однажды, как давно я знаю девушку. Знала еще ее мать. — Она закурила сигарету и продолжала говорить, окутанная струйкой дыма. — Так что вполне естественно, когда девочке плохо, она приходит ко мне.

— Понимаю, — сказал Порт. — Я рад, что у нее кто-то есть.

— Да. И она рассказывала мне о тебе.

— Она должна была быть в одном месте, когда я вернулся. Так что, когда ее там не оказалось…

— Она со мной. С ней все будет хорошо. Когда

у малышки неприятности…

— Что произошло?

Женщина смотрела на свое пиво. Она пожала плечами:

— Даже когда она была ребенком, она всегда была упрямой. На нее что-то находило, и если она не хотела говорить, то не говорила. — Она склонилась над столом и отодвинула пиво. — Она сейчас в постели, спит. Она пришла среди ночи, и я видела, что она расстроена. Я пыталась поговорить с ней, расспросить ее, но она расплакалась и долго не могла успокоиться.

— Мне жаль, что она так расстроена. Я…

— Нет, нет, все в порядке. Если она не может говорить об этом, хорошо, что она может плакать.

— Признаюсь тебе, я заставил ее кое-что сделать, не думаю, чтобы она была приучена к вещам подобного рода.

— Я знаю. Не приучена. Она рассказала мне кое-что.

— Кое-что?

— А больше она ничего не рассказала, хотя существует что-то еще, — продолжала женщина. — Все, что я знаю, — она боится теперь Дикки не так, как прежде, по-настоящему боится. И даже тебя.

— Меня?

Порт нахмурился. Сотни сомнений слились в один большой страх в его душе.

— Она не признается, но она что-то сделала.

— Боже! — воскликнул Порт, он выскочил из кабинки и хотел бежать. — Послушай, держи девочку дома и не выпускай до тех пор, пока я не скажу. Где ты живешь?

Женщина сказала ему.

— Ты больше никому не говори, понимаешь?

— Я позабочусь обо всем, — заверила его женщина, и Порт ушел.

Он не стал садиться в машину, так как понял, что только застрянет и задержится еще больше, потому что перед отелем собралась огромная толпа. Он побежал по улице и увидел машину «Скорой помощи». Она отъехала, прежде чем Порт успел добраться до отеля, полицейских машин уже не было видно, но самих полицейских вдоль улицы выстроилось множество, Порт поравнялся с ближайшим, и его остановили:

— Кто вы?

Порт ответил.

— Удостоверение.

Порт показал ему.

— Хорошо. Проходите, — разрешил полицейский.

— Один бежал? — спросил Порт, он не смог задать вопрос небрежным тоном.

— Ненадолго, — бросил полицейский на ходу.

— Который?

— Сукин сын, которого не пристрелили.

Дикки или Мак?

Время приближалось к десяти. Пора ехать за Далтоном. Сначала удостовериться, что с Летти все в порядке, затем позаботиться о Далтоне. Его поезд отходит не раньше двенадцати.

Глава 22

Как

только Далтон проснулся, он тотчас же вспомнил, где он находится, сколько еще здесь пробудет и что следующую ночь он уже проведет дома в своей кровати. Он улыбнулся, глядя на потолок, где проходила трещина, а затем, услышав шаги в коридоре, снова улыбнулся, глядя на дверь. Он сказал: «Входи», прежде чем в дверь постучали, так как чувствовал себя спокойным и раскованным после сна. «Дверь открыта, Дэн», — добавил он, глядя на поворачивающуюся ручку.

Дверь открылась, и в комнате оказался Дикки Кордей.

Далтон с удивлением смотрел на него. Какое-то мгновение он даже не мог сесть. Дикки Кордей прислонился к двери. Он тяжело дышал. Когда Далтон сел, он увидел кровь на шее Дикки, грязь на его лице и руках. Затем Дикки подошел к кровати и схватил Далтона за грудки. Он притянул старика к себе и плюнул ему в лицо.

Далтон снова сел на кровать. Он долго не вытирал слюну с лица.

— Старый ублюдок, чье слово ценилось на вес золота, — произнес Дикки. — Грязный сукин сын, научившийся врать на старости лет.

Дикки пристально вглядывался в Далтона в надежде увидеть хоть одно неверное движение. Но на лице Далтона не отражалось ничего, кроме полного недоумения.

Дикки глубоко вздохнул:

— Я попал в эту западню! «Фараоны», добыча и все прочее!

— Что?

Далтон вскочил.

— Не сработало, не так ли? Потому что я сбежал. А теперь я здесь, так что…

— Ты хочешь сказать… хочешь сказать, что Дэн не прекратил это дело?

— «Фараоны» ждали и охотились за нами, Мак получил пулю в голову, и у тебя хватает наглости спрашивать!

— Нет! Это ошибка. Что-то пошло не так…

— Ты чертовски прав, что-то пошло не так, и ты, Далтон, должен исправить это!

— Дэн не стал бы…

— А может, ты знал об этом?

— Нет, Дикки. Ничего!

— Говорю тебе, они набросились на меня! И ты… ты участвовал в этом обмане.

— За тобой гонятся?

— А ты как думаешь, что они станут делать, если убийца «фараона» сбежал?

— Нет…

— Да! И тебе придется исправить это, Далтон, и поскорее.

— Что…

— Мне нужны деньги. Мне необходимо выбраться из города. Понимаешь?

— Ты хочешь взять мои деньги? У меня есть…

— Ты знаешь, какой сегодня день, Далтон? Четверг! По четвергам они кладут деньги в сейф в Ньютоне. Соображаешь, Далтон?

— Дикки, послушай… — произнес Далтон высоким резким голосом. — Ты не сможешь этого сделать. Ты убегаешь, у тебя нет инструментов, такое дело требует… Я же говорил тебе, оно требует тщательной подготовки. Тебе следует…

— Вот почему я беру тебя с собой, Далтон. Давай. Двигайся.