Исход земной цивилизации: Анклав

Anya Shinigami

Ривка, виляя задницей с такой амплитудой, что на “багажнике” не хватало только таблички “осторожно, занос”, отправилась к морю, на ходу надевая верх от гидрокостюма и кепку.

– Последи за вещами, - бросил Бен в миг возмутившейся Рейчел, и направился следом, захватив футболку.

Ривка, подойдя к работникам сёрф клуба, поздоровалась и взяла валяющийся на песке большой голубой сап, словно он был пушинкой, подхватила весло и направилась к кромке моря. Работники сёрф клуба, примостившиеся возле досок для винд-серфинга, сидя на красных пластиковых стульях, блаженно смотрели вслед удаляющейся заднице

в черных бразильенах. Бен, бросив приветствие, схватил с песка другой свободный сап и устремился в море, надеясь нагнать подругу, работающую веслом с таким энтузиазмом, будто она сдавала норматив по академической гребле.

Спустя год после того как Бен поставил ее на доску, Ривка превратилась из новичка в уверенного серфера. Обогнав другие доски, она уже приближалась к каменному волнорезу, отделявшему место купания туристов от открытого моря. Балансируя на доске, она с легкостью “перепрыгивала” неспокойные волны, устремляясь вдаль. Бен, будучи опытным серфером, едва смог нагнать ее, когда Ривка сбросила скорость в двухстах метрах от берега и присела на сап, наслаждаясь видом на раскинувшуюся по береговой линии череду отелей и бухту с парусниками.

– Издали отели не выглядят такими обшарпанными, верно?

Бен проследил за ее взглядом, отмечая то же самое.

– Я помню, ты рассказывала как плевалась от вида израильского пляжа в первые месяцы жизни здесь. Все еще не привыкла?

Она пожала плечами и, закрепив потуже липучку шнура на ноге, соединенного с доской, спрыгнула в воду и подплыла к Бену, забравшись на его доску, затем подтащила свой сап поближе.

– Подвинься, - попросила она, толкнув его в живот, и улеглась на Бена спиной.

– Тебе обязательно сегодня ночью улетать?
– спросил он, обняв ее за талию и поцеловав в висок.

– К сожалению, да, Бен, - спустя паузу ответила она.
– Но я могу прилетать практически каждую неделю.

– Ума не приложу, как за две недели твой загар практически смылся, ты что, под землей сидела все это время?
– усмехнулся он, отмечая про себя, что Ривка еще никогда не позволяла касаться себя вне ее квартиры; может, она и впрямь скучала, и Бен в разлуке стал для нее чем-то большим?

– Можно и так сказать. Мы работаем почти круглые сутки, пытаемся доработать приложение, более того, к нам приходят все новые идеи, посему частенько мы сворачиваем с курса, увлекаясь чем-то иным. Поверь, нам даже поесть некогда.

– Да я вижу, ты, кажется, похудела. Смотри, совсем не исчезни.

Так далеко от берега не заходил практически ни один серфер. Ривка и Бен качались на крупных волнах, подставляли лицо морскому ветру и неспешно наслаждались легкими ласками. В какой-то момент Ривка развернулась к нему и просто поцеловала: спокойно, обыденно, но так щемяще нежно, что Бена пробрала дрожь. Что-то неуловимо в ней изменилось, будто сработал некий переключатель, позволив ей стать более внимательной, нормальной.

Но Бен даже отчасти представить не мог насколько поменялась ее жизнь, что где-то под Мертвым морем, позади Иерусалима она живет в военном режиме, совершенно одинокая в толпе, скучая по теплу летнего солнца, пляжу, по своим друзьям. И что через каких-то четыре с лишним месяца она планирует переезд не в другую страну, а, как бы странно даже для нее самой

это не звучало, на другую планету - на Марс. Возможно именно эта неизбежность делала ее мягче и отзывчивее - словно последняя попытка насладиться жизнью обычного человека, перед тем как решение стать пилотом поглотит ее и перечеркнет прошлое окончательно.

Вот поэтому ее поцелуй и был наполненным нежностью, один из последних, он вел к неминуемому расставанию.

А потом она просто перебралась на свой борд и направилась к берегу, предлагая себя догонять. Бен и Ривка неслись по попутным волнам наперегонки, подобно двум дельфинам. Кажется, вставая на сап, она становилась еще более дикой, чем на дорогах, падая с него, тут же поднималась и неслась брать новые волны, не поддаваясь мимолетным страхам, но страх, который ей пришлось пережить сейчас едва ли был сравним с остальными. Стоило ей повернуть голову, чтобы что-то крикнуть отстающему “лузеру”, как в ее глазах отразился невероятный ужас, когда Бен, решив обогнать ее, чтобы не напороться на встречного серфера, взял слишком вправо, и неуправляемая внезапная волна в секунду отнесла его на камни.

В горле Ривки потонул крик, ноги ее одеревенели, заставив сап зашататься. И в этот момент какая-то неведомая сила перенаправила волну в сторону от волнореза, и Бен чудом сохранил равновесие и выскочил на следующей волне прямо в сап Ривки, сбросив ее и его самого в воду. Послышались крики серферов, ставших свидетелями столкновения и тут же направившихся к ним.

Ривка вынырнула, но ее тут же снесло другой волной, она наглоталась воды, но успеть справиться со страхом ей не позволили. Бен, обхватив ее за талию, уже подтаскивал к сапу, а вокруг них порозовела вода. Кровь? Серферы, увидев, что они оба на доске, замедлили ход и подплыли, чтобы подобрать уплывшие весла.

– Бен, ты ранен?
– Ривка, откашливаясь, наконец увидела, чья кровь розовела в море; рваный порез красовался у него на голени и зацепил артерию, но, кажется, порезавшись, он и не заметил этого, обратив внимание на ранение только сейчас.

Ривка не смогла ничего придумать, кроме как, изловчившись, достать из-под водолазки бюстик от купальника и скрутить его в веревку, чтобы наложить подобие жгута, пока серферы, пришедшие на помощь, дотолкают их к берегу.

Кровь хлестала уже меньше, но стоило скорее отвезти его в больницу, чтобы оказать первую помощь и зашить…

***

– У вас тут кровь, - заметил Александр побуревший развод на бежевом замшевом коврике, однако в машину сел.
– Надеюсь, не ваша.

– Друг поранился о камни во время серфинга, - не стала оглашать подробности Ривка, вспомнив позеленевшего Бена, оказавшегося не в состоянии доковылять до стоянки; посему машине пришлось заехать практически к кромке моря, благо песок там был утоптан.

– Выходные, полагаю, были веселыми. Вы выглядите уставшей.

Александр позвонил ей около восьми вечера, когда Ривка была у Бена, она планировала лечь раньше, но подай-принеси от раненого друга позволили ей лечь только в одиннадцать ночи. Бен думал, что она поспит на борту самолета, поэтому настаивал на “еще нескольких часах бодрствования”. А Ривку беспокоило лишь одно - как она будет выглядеть на утренней побудке, ведь ей пришлось встать в три ночи.