Исход зверя
Шрифт:
– Взорвался монитор, – коротко пояснил Илья, закрывая за собой входную дверь. – Хорошо еще, парень в этот момент отвернулся, только щеку порезало и ухо поцарапало, а мог остаться без глаз.
– Успели что-либо посмотреть?
Компьютерщик протянул Ратникову дискету.
– Скачал, что мог. У него там секреток понатыкано, что у собаки блох. Я нашел интересную кэш-конфигурацию, но тут монитор гавкнулся.
– Дома посмотрим, – сказал Пашин, глядя на свой сверток.
Они направились к лифту, спустились вниз, сели в машину. Ратников отпустил
– Что-то нашел?
Илья помолчал немного, развернул ткань свертка. Внутри оказались два предмета: перстень в виде змеи с крокодильей мордой и черным камнем и тускло блеснувший чешуйчатый крест со слегка искривленными концами, похожий на деформированную свастику.
– Что это?
Пашин аккуратно завернул находки в тряпицу.
– Атрибуты власти Черного Вея. Перстень – это амулет силы, нечто вроде излучателя энергии, а крест… точно не знаю, но, вероятнее всего, это магический талисман, поддерживающий канал связи с Мороком или с его «проекциями».
Ратников хмыкнул, выводя машину на Садовое кольцо.
– Куда?
– Ко мне.
Дальше ехали молча, думая каждый о своем.
В квартире Пашина все умылись, сразу почувствовав облегчение. Потом Илья вставил привезенную дискету в компьютер и вывел файл на экран. Однако открывшаяся директория была так велика, что на ее изучение потребовалось бы несколько часов. А что требуется найти, Илья и сам толком не представлял. Разве что какие-то сведения, подтверждающие планы Калошина–Морока по захвату молодых девушек.
Ратников посмотрел на часы.
– Я, наверное, пойду. Появится интересная информация, позвоните. Наблюдение за Калошиным продолжать?
– Где он сейчас? – поинтересовался Громов.
Ратников вызвал Пучкова:
– Что нового, Жора?
– Объект едет по направлению к Арбату. Высадил вдруг ребят из своего служебного «мерина» и помчался как бешеный, будто шило в задницу воткнули.
– Продолжай работать и докладывай обо всем, что покажется подозрительным.
– Есть, командир!
Ратников посмотрел на друзей.
– Калошин на всех парах летит домой.
– Почуял что-то, – усмехнулся Громов. – Как ты думаешь, он догадается, кто взломал его логово?
Ответить Пашин не успел: сухо протрещал дверной звонок.
– Ты кого-нибудь ждешь?
– Не договаривался, – покачал головой Илья, жестом приказал собеседникам спрятаться. – Если только это не посыльный от похитителей Славы.
Он заглянул в дверной «глазок», несколько мгновений всматривался в человека, позвонившего ему, и без колебаний открыл дверь. Отступил в сторону. В прихожую ввалился худой как жердь, бледный, заросший редкой седоватой щетиной мужчина в мятом и грязном спортивном костюме, болтающемся на нем как на вешалке.
Антон не поверил глазам: это был Безымень! Бывший слуга Морока, перешедший впоследствии на сторону Евстигнея.
Целый
Однако прошло еще минут сорок – гость мало ел и жадно пил чай, – прежде чем подоспело время беседы.
– Я думал, ты погиб, – сказал Пашин, пригласив всех из кухни в гостиную.
– Я уже почти мертв, – еле слышным голосом отозвался Безымень, утонув в кресле. – Хрис оставил мне только дыхание. Жить мне осталось совсем немного. Ю-запас кончится, и я потухну.
– Как тебе удалось сбежать? И где тебя держали? В храме?
– Я не знаю, где это место. Меня куда-то повезли на машине, она застряла в болоте… и я сбежал…
Пашин и Громов переглянулись. Антон качнул головой.
– Чудеса… Хотя, с другой стороны, он настолько обессилел, что конвоиры могли расслабиться, не предполагая, что пленник попытается бежать. А по болотам он ходить умеет. Интересно, где в этот момент был Хрис?
– Да, возникают определенные сомнения, – согласился Пашин. – Не подослан ли ты, друг любезный, своими бывшими хозяевами?
Безымень остался флегматически безучастным, будто его замечание Пашина не касалось.
– Меня никто не подсылал… я сам… вы сочувствовали мне… и я решил найти… Хозяин должен вернуться в июле, я слышал, как Хрис беседовал с верховной жрицей…
– С Пелагеей? Она же умерла.
– Пелагея не умерла, она соединилась с извергом Ягьей… А жрица в храме новая – Евангелина… ее еще зовут Черной Графиней… достойная преемница Пелагеи…
– Значит, храм функционирует?
– Да, службы идут…
– Но на прежнем месте якобы остались одни развалины.
– Не знаю… когда я сбежал, то вышел к деревне Дилова Гора…
– Где это?
– Псковская волость, – ответил Безымень. – Храм теперь там, на берегу какого-то неприметного озерка, рядом с озером Большим…
– Откуда ты знаешь?
– Слышал разговоры… я могу слышать все, о чем говорят, сквозь любые стены…
– Допустим, они перенесли храм. – Пашин потер лоб, глянул на Антона. – Телохраны тоже говорили о Псковщине… это не может быть совпаде-нием.
– Все равно надо проверять. Другого пути нет.
– Допустим, все это правда. Зачем ты искал нас? Ради чего?
– Можете не верить… я не в обиде… – Речь Безыменя становилась все более невнятной, он слабел на глазах, иногда замолкая и буквально проваливаясь в себя. – Евстигней оживил часть моей прежней души… она болит… Хрис и жрица разговаривали о приходе Хозяина… он требует гекатомбы… в жертву принесут пятьдесят юных девушек… – Безымень перешел на шепот.