Искатель, 1961 №2
Шрифт:
«Название вида — Sampoderma sllergorhaicborchai.
Диагноз вида: животное похоже на колбасу. В верхней челюсти— длинные ядовитые зубы, как у кобры, в нижней — многочисленные ядовитые зубы, как у ядозуба. Ноги и когти есть, так как отлично лазает по шнурку от звонка (см. «Пеструю ленту» Конан Дойла). Уши тоже есть, так как слышит свист (см. там же). Окраска — как в «Пестрой ленте».
Псевдо-идео-голотип (то есть экземпляр животного, по которому составлено научное описание вида) услышан от монголов в пустыне Гоби.
Распространение: пустыня Гоби, за исключением районов, обследованных палеонтологической экспедицией американского Музея естественной истории, Индия (окрестности Калькутты) и, возможно, Бэйкер-стрит в Лондоне —
Способ определения пойманных экземпляров весьма прост. Прикоснитесь к пойманному животному большим пальцем ноги или руки. Если за этим немедленно последует ваша смерть, можете быть уверены, что животное, определяемое вами, настоящая самподерма.
Отрицательный результат будет означать, что исследуемый вид не является самподермой».
Вы, конечно, догадались, что все это шутка. Забавы ради, чтобы оживить однообразие научного трактата и посмеяться над легковерием некоторых своих коллег, американские зоологи включили в текст монографии эту «страничку юмора», вставив ее среди серьезного повествования о свойствах яда хелодерм и их хозяйственном значении. Но — увы! — не все заметили явную насмешку в словах Богерта и Дель-Кампо, сказанных о мифическом аллер-горхай-хорхае. Так, один солидный научный журнал, рассказывая о работе этих зоологов, принял всерьез описание химерической самподермы и сообщил об этом как о действительном открытии.
Хороший урок легковерным исследователям, готовым любой миф принять за истину, и хорошее предупреждение для тех читателей, которые, может быть, слишком доверчиво относятся ко всем без разбора историям о диковинных существах.
Криптозоология, как и всякая наука, требует строгой проверки фактов.
ВЕСНА ПРОДОЛЖАЕТСЯ
«Мне понятно счастье трудных дорог». Эти слова записал в своем дневнике Темир, молодой казах-агроном, мечтавший об освоении бескрайных нетронутых земель. Темир погиб на войне. Его дневник читали те, кому выпало счастье покорять целину. Читали трудной ночью, на коротком привале. А потом снова по бездорожью пробирались туда, где на голом месте предстояло строить и создавать. «Упорный, знойный, помрачающий ум труд ждет их впереди. Они будут по двадцать часов в сутки пахать и засевать целину, будут долбить в окаменевшей земле котлованы, ломать камень, будут делать любую работу, какую понадобится сделать. Это они знали, и, как перед атакой, замирали их сердца. Но они пойдут в атаку, потому так строги и решительны их лица». Темир передал эстафету в надежные руки. Молодые ребята, ради которых он пожертвовал жизнью, оказались достойной сменой.
Тот, кто хочет с головой окунуться в героику и романтику целины, пусть раскроет повесть Михаила Зуева-Ордынца «Вторая весна». Эту книгу трудно отложить, не дочитав до конца: так увлекательно она написана.
Имя Михаила Ефимовича Зуева-Ордынца давно известно читателям. Особенно тем, кто интересуется приключенческой литературой. Тридцать пять лет творит он и за все эти годы, по собственным его словам, ни разу не изменил любимому жанру. «Я считаю приключенческую литературу очень нужной для молодого поколения, — объясняет писатель свою привязанность. — Советская приключенческая литература показывает отважных, честных, верных своему долгу и верных дружбе героев. А разве не важно воспитывать в нашей молодежи эти чувства?»
Михаил Зуев-Ордынец пришел в литературу с фронтов гражданской войны. В восемнадцать
Приключение приключению рознь. Занимателен порой и примитивный детектив. Умение писателя глубоко смотреть и далеко видеть, поднимать большие и важные вопросы — вот что всегда стояло за внешней занимательностью лучших образцов нашей приключенческой литературы. Поэтому до сих пор волнуют читателей и «Гиперболоид инженера Гарина» Алексея Толстого и «Месс-Менд» Мариэтты Шагинян.
К таким долговечным произведениям можно отнести и многие рассказы М. Е. Зуева-Ордынца, в том числе «Безумную роту». Рассказ этот написан в 1929 году. В маленькой республике, где американский консул ведет себя, как на собственной ферме, некий полковник Хеншоу испытывает новое оружие — «газ храбрости», который должен помочь Соединенным Штатам «овладеть миром». Стремление империалистов к войне, к порабощению других народов, их грязные методы в политике, низость «карликовых президентов», продажных американских марионеток, разоблачены писателем так образно, что рассказ и сегодня просится на газетные страницы.
Между «Безумной ротой» и «Второй весной» пролегли три десятилетия. Но, как видим, писателя по-прежнему продолжают волновать большие вопросы современности, по-прежнему от его произведений веет молодостью, задором, страстностью. Секрет молодости рассказов и повестей Зуева-Ордынца во многом объясняется душевной молодостью его героев. Писателя всегда интересует поведение человека и ход его мыслей на сложном и опасном повороте жизни. Видимо, поэтому в его творчестве приключение и подвиг живут рядом. Положительный герой Зуева-Ордынца побеждает трудности, мужает и формируется в борьбе с ними. Как определил сам писатель, для него герой — это «настоящий советский человек, с душою смелой, честной и щедрой, который восхищает, вызывает желание подражать».
…Заполярная станция «Югорский шар» захвачена белыми. Но радисты и мотористы станции не захотели работать на белых. Их должны были расстрелять весной, когда прибудет смена. Добраться до станции зимой было невозможно. Каждый из осужденных знал: с первым шорохом саней за окном он получит пулю в лоб. Ничего не стоило прийти в отчаянье, махнуть на все рукой, сдаться. Но они сражались, глядя в черный зрачок ствола. Нарочно меняли коды, путали передачи. Осужденные уцелели случайно (им удалось раздобыть оружие), но не победить не могли: за их спиной стояла революция. Этот недавно написанный рассказ, «Вызывайте 5… 5… 5…», еще раз подтверждает главную мысль творчества Зуева-Ордынца: готовность к подвигу — верное мерило духовной ценности человека, приключения и подвиг доступны каждому, только не нужно ждать их. Нужно уметь разглядеть их за кажущейся обыденностью стремлений и поступков. «Не бойтесь романтики, — призывает писатель. — Кричите ей, зовите ее сюда! Сегодня ей здесь место! Сегодня здесь и романтика и высокая героика революции!..»
Жажда больших открытий толкнула в пустыню молодого геолога Веру (рассказ «В пустыне»). Она мечтала о грандиозном, и повседневное казалось ей неинтересным, серым. Понемногу Вера начала познавать смысл и радость своего простого, нужного людям труда. И оттого вдруг засверкали обычные дни… Умение увидеть в будничном романтику — разве это не свидетельство и не причина — еще одна — молодости писателя?
Зуева-Ордынца никогда не покидает жадный интерес к жизни, стремление видеть в людях возвышенное и героическое, острая непримиримость к злу. Это дает право сказать: весна писателя продолжается.